Как живёт Россия во время СВО?

По официальному счету, реальные располагаемые денежные доходы в РФ уменьшились в 2022-м всего на 1%. Точно таким же, однопроцентным, оказалось и снижение реальной заработной платы. Фактический спад безусловно больше, однако никто из экспертов не оценивает его как фатально глубокий. Но два фактора делают картину гораздо более удручающей:

1. Нынешнее сокращение доходов стало продолжением целой серии спадов, которая началась еще в 2014-м, в год присоединения Крыма и обвала мирового нефтяного рынка. В итоге реальные доходы россиян оказались в 2022-м на 6,5% ниже, чем в последний мирный год – 2013-й, то есть откатились ниже, чем до уровня 2011-го.

2. Фактические траты россиян из-за опасений, связанных с СВО, упали после февраля 2022-го гораздо серьезнее, чем доходы. Товарооборот розничной торговли уменьшился в годовом исчислении на 10,5% в декабре 2022-го и на 6,7% в январе 2023-го. Это означает, что в конце прошедшего и начале нынешнего года покупки товаров в физическом объеме примерно соответствовали уровням 2008-го – последнего «жирного» года путинской эпохи. Прошедшие с тех пор 15 лет вообще не принесли жителям РФ роста благосостояния.

Госпропаганда утверждает, что в IV квартале 2022-го число жителей РФ с денежными доходами ниже границы бедности сократилось до 11,6 млн. (7,9% населения) против 12,4 млн. (8,5%) в IV квартале 2021-го.

Эти цифры несопоставимы с прежними многолетними подсчетами уровня бедности, поскольку сделаны по новой методике, введенной в конце 2021-го. Постоянная смена правил – один из главных способов манипулирования российской статистикой. Причем производимые «обновления» и «усовершенствования» всегда ведут к улучшению отчетных показателей.

В результате, по состоянию на конец 2022-го бедными в России признавались только те, на кого приходился доход ниже 11776 руб. (пенсионеры), 13319 руб. (дети) или 14409 руб. (трудоспособные). Судить о реальных масштабах российской бедности по таким выкладкам невозможно.

Произошедшее в 2022-м затягивание поясов отобразилось в том, что доля расходов домашних хозяйств на конечное потребление сократилась в 2022-м до 46,9% от величины российского ВВП. В 2021-м эта доля составляла 49,2%.

Все эти цифры не столько раскрывают, сколько маскируют выдвижение новых групп с уверенно растущим благосостоянием, которое происходит с начала вторжения в Украину.

Число тех, кто получает хоть какой-то материальный выигрыш от милитаризации российской жизни, измеряется десятками миллионов. Гигантские военные бюджеты обогащают не только верхушку.

В 2022-м расходы на СВО составили по разным оценкам от одной четверти (7,4 трлн. руб.) до одной трети (10 трлн. руб.) всех федеральных трат. В 2023-м они предположительно увеличатся до 11 трлн. руб., а в случае затягивания СВО могут за два – три года подскочить даже и до 25 трлн. руб. Это не только денежные выплаты, непривычно высокие для рекрутируемых в армию выходцев из бедных семей и бедных регионов. И не только компенсации и «гробовые», направляемые их семьям. Это мощные программы производства вооружений и военного строительства, дающие заработки массам работников в тылу.

Сведения о милитаризации промышленности не раскрываются и судить о ее масштабах можно только по косвенным признакам. «Расхождение в оценках с Росстатом обусловлено во многом тем, что мы не включаем в расчет индекса закрытые позиции», – сообщает околоправительственный аналитический центр ЦМАКП, публикуя свои индексы промышленного производства. В начале 2022-го, накануне СВО, расхождение промышленных индексов ЦМАКП (не включающих военное производство) и индексов Росстата (включающих его) было близким к нулю. Но затем в разные месяцы индексы ЦМАКП отставали от росстатовских на 1-5%. Довольно резкое снижение производства в гражданских отраслях почти компенсировалось его ростом в военных. И суммарно получалось, что спад в промышленности невелик. Рабочая сила довольно быстро перетекает в ВПК. Ничего похожего на всплеск безработицы поэтому нет.

Еще отчетливее эта тенденция видна в строительстве. Объем выполненных работ в этой отрасли в январе 2023-го был на 9,9% выше, чем в январе 2022-го. Количество государственных заказов высокой степени выгодности резко выросло.

Это, например, восстановление разрушенного Мариуполя (оценочная стоимость 176 млрд. руб.). Это и возведение фортификационных сооружений на занятых РФ территориях и в прилежащих к ним российских областях – в Крыму, в Запорожье, в ДНР-ЛНР, в Белгородской и Курской областях.

Строительство ведется с растущим размахом, сооружаются долговременные огневые точки, оборудуются ходы сообщений, возводятся укрепрайоны. Это сопровождается шумной пиар-компанией, напирающей на исключительную важность таких фортификаций и оперирующей выражениями «зубы дракона», «засечная черта», «линия Вагнера» и т.п. Аналитики отмечают слабую связь этих объектов с конкретными военными задачами и расценивают их сооружение как «пустую трату средств».

Но «трата средств» как раз и является обычной целью чиновничества. Один за другим и под любыми предлогами в раздел пускаются непривычно большие бюджеты. Эти новые проекты обеспечивают рабочими местами и внушительными зарплатами растущее число рядовых бенефициаров. Оборотной стороной этого становится ухудшение жизни того большинства россиян, которое вынуждено оплачивать работу всего затратного милитаристского механизма.

Продолжение следует.