Что за безумие охватило судейское сообщество Тувы?

Русская поговорка «от сумы да от тюрьмы не зарекайся» в сегодняшней Руси весьма актуальна. У нас мало кто не был под судом. Причина может быть самая разная. Один случайно попал в автомобильную аварию со смертельным исходом, находясь за рулём, другой в порыве ревности ударил супругу ножом, а бывает, что под суд попадают и без всякой вины. Вот, к примеру, большой резонанс имело дело, когда руководитель ООО «Мегастрой», которому недоплатили 23 млн. рублей, попал под суд с обвинением в мошенничестве. Ну что тут поделаешь? Следствие у нас часто не может разобраться, он ли украл шапку, или у него её украли. А какая разница? Был бы суд, а подсудимые найдутся.

При этом заведомая невинность совсем не является гарантией того, что человека оправдают. По статистике, в России оправдывают в одном случае из 300. То есть, 0,3%. Для сравнения: во время сталинских репрессий процент оправдательных приговоров составлял 3%. То есть в 10 (!) раз чаще, чем сегодня. Хотя на дворе 21 век. У всех компьютеры, кругом камеры. Всё под контролем. Поэтому имеются все возможности для доказывания невиновности.

Однако проблема в том, что судьи – тоже люди. Они тоже могут ошибаться. А за ними следят ФСБ и прокуратура. И если кто-то думает, что цель этих контролёров – пресекать правонарушения в работе судей, то это – явное преувеличение. Скорее, наоборот. Если какой-то судья имеет хорошую юридическую подготовку, честен, не берёт взяток и даже не прислушивается к советам «старших товарищей», если он выносит судебные акты без оглядки на кого-то, а в соответствии с требованием закона и по внутреннему убеждению, с таким «трудно работать», поскольку он неуправляем. А если у судьи тёмное прошлое, если он малограмотен и беспринципен, то таким судьёй управлять – проще простого. За таких судей обычно держатся, оставляя их в судейском статусе, невзирая на скандальные грешки.

Но дело в том, что, как говорится, шила в мешке не утаишь. И те, кто имеет дело с судьями, всегда (или почти всегда) знают, к какому судье попало дело – порядочному профессионалу, или беспринципному ремесленнику. Приведу один известный пример.

Два автовладельца поменялись своими авто. Один другому доплатил разницу. А затем тот, кто получил доплату, обратился в Кызылский городской суд с требованием признать договор купли-продажи недействительным. Думаю, вердикт суда многих удивит. Судья, подумав 2 (две!) минуты, вынесла решение, в соответствии с которым договор был признан недействительным. И при этом обе машины и доплата разницы в их цене (300 тыс. руб.) достались одному из участников судебного разбирательства – Тюлюшу. А разобраться в деле по закону удалось только в Верховном суде Тувы. Как выяснилось, суда по первой инстанции даже не было вовсе! Судья зашла в зал судебного заседания без участия сторон, побыла там две минуты и вернулась в свой кабинет. А затем вынесла такое абсурдное судебное решение. Дикое, поскольку выпускник юридического техникума хорошо понимает, что если договор признаётся судом недействительным, то всё возвращается в первоначальное положение. То есть судья в этом случае должна была вынести решение о том, что машины возвращаются владельцам, а доплата – тому, кто доплатил. А тут всё досталось одному из участников разбирательства – Тюлюшу.

Но это ещё не всё. Верховный суд установил, что на самом деле судья не проводила судебного заседания, не проверяла явку сторон, не зачитывала исковое заявление, не знакомила стороны с материалами дела, не проводила прения сторон и не оглашала своего решения. Да и само решение изготовила не в течение пяти дней, как того требует закон, а почти через месяц. И всё перечисленное закреплено в решении Верховного суда Республики Тыва! В заключение добавлю, что апелляционная инстанция, перейдя в рассмотрении на правило первой инстанции, в иске Тюлюшу отказала.

Казалось бы, что тут такого? Главное, справедливость восторжествовала! Всем сёстрам роздано по серьгам, и можно жить дальше. Но, как в том анекдоте: ложки нашлись, а осадок остался... Объясню, почему.

Конечно, хорошо, когда тебе достаётся профессиональный дотошный и въедливый адвокат, как Александр Язев, который не остановится, не опустит руки и пойдёт до конца. А если нет? Что тогда? Как бороться с судебным самодурством? Что ни говори, а Ооржак Асель Монгун-ооловна – это она вынесла этот скандальный вердикт – совсем не юная юристка, которая не знает азов юриспруденции. Она не могла при вынесении решения не знать, что бывает, когда договор признаётся судом недействительным. И потому просто так присудить одному из участников судебного спора и обе машины и деньги просто так она не могла. Мало того: она не могла не осознавать, что, вынося судебный акт без проведения судебного заседания, она нарушает не только гражданско-правовые нормы, но и уголовно-процессуальные. Всё вместе это тянет на статью УК РФ о вынесении заведомо неправосудного решения. Очень тяжкая статья. И как она на это решилась? Она что, не понимала, что её по минимуму могут лишить судейского статуса, а по максимуму – судить по статье УК? И с чего Асель Монгун-ооловна решила, что в случае чего её «прикроет» квалификационная коллегия судей и если и накажет, то не строго?

Самое поразительное в этой истории то, что она оказалась права! Никто за это её не отдал под суд и даже не лишил судебного статуса. Её всего лишь с глаз долой отправили судить из Кызыла в Бай-Хаак. И теперь она, как ни в чём не бывало, продолжает рассматривать новые дела. Такое впечатление, что для самих судей никаких законов не существует.

Но ведь такое поведение и – главное – такая оценка со стороны Квалификационной коллегии судей Тувы на других судей действует разлагающе. Другие судьи начинают понимать, что можно без опаски «судить» и подобным образом. И ничего тебе не будет, если в другой раз ты послушаешься прокурора или «старшего товарища» и примешь «нужное решение», хотя оно и не совсем соответствует действующей норме закона. Не верите? Читайте дальше!

В Кызылском городском суде рассматривается уголовное дело. Двух фигурантов обвиняют в мошенничестве при строительстве военного городка в Кызыле. У стороны обвинения возникли проблемы с обеспечением явки свидетелей в судебное заседание. Часть свидетелей по версии прокуратуры проживает в Красноярске. Но отыскать их не представляется возможным, поскольку они то ли сменили телефоны и адреса, то ли фамилии. Из-за этого последние пять судебных заседаний были сорваны. Судья откровенно нервничала, заявляя, что прокуратура недовольна затягиванием рассмотрения дела. И предложила подсудимыми самим заняться розыском свидетелей и доставкой их в суд.

Поскольку в отношении подсудимых не была принята мера пресечения, они были свободны в передвижениях. Один из подсудимых – Купцов – выехал на выходные в Красноярск, чтобы исполнить поручение суда. Свидетелей он нашёл и направил их для участия в судебном заседании в режиме видеоконференции. Однако в воскресенье на выезде из Красноярска в Кызыл с ним случилась беда – на ноге оторвался тромб. Его вернули назад в Красноярск, доставили в Красноярскую краевую больницу, где сделали экстренную операцию по удалению тромба и вживлению искусственной аорты. Спасибо красноярским врачам, они сохранили ему жизнь и ногу. Сначала он лежал в реанимации, а когда выписали, выдали рекомендации обратиться в единственное в России медучреждение, где оказывают подобную медицинскую помощь – Клинику Бурденко. Поскольку ни в Красноярске, ни в Новосибирске, ни тем более в Кызыле врачей-гематолов, которые могли бы установить причину возникновения тромбов у больного и провести необходимое лечение, не имеется.

Но, поскольку у подсудимого действовало обязательство явки, он, как только был выписан из краевой больницы, тут же в ночь отправился в Кызыл. Утром он был сначала на приёме врача, а к 11 часам прибыл в суд на инвалидной коляске. Начало судебного процесса было интригующим. Судья первым делом поинтересовалась: почему он не известил суд о том, что не может принять участие в судебном заседании в связи с тем, что находится в больнице? На что подсудимый ответил, что, как только он прибыл в краевую больницу, он по телефону сообщил своему защитнику о том, что случилось. Он считал, что адвокат довела до сведения судьи о его состоянии. А сам он не мог связаться с судьёй хотя бы потому, что не знает, по какому номеру телефона ей можно позвонить. Судья решительно отмела его возражения, хотя и признала, что защитник довёл до её сведения о том, что подсудимый находится в реанимации краевой больницы после операции. Она заявила, что, если подсудимый не знал телефона, то мог отправить на сайт городского суда сообщение о своём местонахождении и состоянии здоровья.

Никто с таким абсурдным заявлением судьи даже спорить не стал, поскольку всем понятно, что из палаты реанимации никаких сообщений никуда не отправляют. К тому же у него с собой не было компьютера, и защитник своевременно и в полном объёме довела до суда все имеющиеся у неё на тот момент сведения. Всем показалось, что инцидент исчерпан, поскольку никакой причины для судейского гнева не имелось. Более того, судья, будучи женщиной, должна была порадоваться за то, что человек, у которого оторвался тромб, чудом остался в живых и даже сохранил ногу, что бывает крайне редко.

Но спокойствие оказалось преждевременным. Следом взяла слово прокурор Найдан-оол, которая усомнилась в тяжести заболевания пациента и выразила недоумение, почему подсудимый лечился не в кызылской больнице, где его судят, а в красноярской. Замечание защитника о том, что отрыв тромба случился под Красноярском, и до Кызыла подсудимый просто бы не доехал, на прокурора не подействовало. Она предложила суду изменить ему меру пресечения. Судья Монге-Далай, а речь идёт о ней, обдумывала своё решение более трёх часов. И затем огласила его: арестовать подсудимого, находящегося в инвалидной коляске, на три месяца и поместить его в СИЗО. Даже прокурору от этого решения стало плохо. Она, когда заявляла своё ходатайство, об аресте и не заикалась. Хотя, не исключено, что эти действия прокурора и судьи были заранее согласованы. Но даже прокурору до такой степени открыто подличать – это сверх всякого предела...

При этом все понимают: подобные крутые меры у нас принимают к людям, которых обвиняют в нелояльности к власти. Ну, там, всякого рода оппозиционерам. В то время как бизнесмен Купцов к таким явно не относится. Он совместно с Минобороны поставил статую Будды, строительство которой курировал Фонд имени К.С Шойгу. Более того он – активный помощник Вооружённых сил, оказывает посильную помощь бойцам СВО. И уже поэтому может рассчитывать на законное к себе отношение. Но что на этот раз случилось с судьёй Монге-Далай – одному Богу известно. Впрочем, помутнение рассудка у неё, видимо, случилось уже давно: работая в Шагонарском суде, она отправила на нары по совершенно надуманному поводу пятерых медработников среднего и младшего звена. А ведь у этих матерей были маленькие дети, которых они воспитывали без отцов. Но тогда Верховный суд её приговор отменил как незаконный и необоснованный.

Как после скандального решения по делу врачей судья Монге-Далай перевелась из Шагонарского суда в Кызыл? Какое решение она вынесла по делу макания воспитанника в унитаз? И почему она была вынуждена срочно подать в отставку с 1 апреля т.г.? Почему вдруг Квалификационная коллегия судей РТ позволила заключить с ней срочный договор после 1 апреля 2024 года, когда она должна была уйти в отставку? Обо всем этом, читайте в следующем номере газеты. Также расскажу о том, что собой представляет Квалификационная коллегия судей РТ, которая отказала в даче согласия на привлечение к уголовной ответственности председателя Конституционного суда Тувы Аяса Саая, который организовал хищения бюджетных средств, выделенных Конституционному суду из бюджета Тувы.

До встречи.

Семён Сучков-Задиристый