Убийственный рейтинг

Кто, что и зачем

Показатель уровня преднамеренных убийств рассчитывается как число преднамеренных убийств за год на 100 тысяч человек и является одним из базовых в оценке общего уровня физической безопасности населения в том или ином государстве или регионе в целом. Этот показатель часто понимается как индекс уровня насилия в обществе в целом, хотя подобная корреляция далеко не всегда имеет место.

Дело в том, что на статистику уровня смертности от убийств значительно влияет качество медицинской и социальной помощи, занятость и безработица населения, уровень жизни – все то, в чем наши позиции в различных узкоспециализированных рейтингах настолько далеки от первых десяток, что нас не сразу и найдешь.

Кроме того, определение «преднамеренного убийства» существенно разнится от страны к стране. Разные государства включают или не включают в это понятие детоубийство, эвтаназию или помощь в самоубийстве. Также некоторые страны включают в статистику преднамеренных убийств покушения на убийства, тогда как в других государствах этот показатель может занижаться по тем или иным политическим мотивам. Но в любом случае, пусть не на сто процентов точно, пусть приблизительно – но данный показатель достаточно характеризует уровень физической безопасности в той или иной стране, а также в значительной мере отражает состояние социального климата и отношение к человеческой жизни в целом.

В самом исследовании и, соответственно, участии в составлении будущей статистики участвуют как национальные маркетинговые службы, так и международные институты, включая Евростат, Интерпол, Детский фонд ООН, Международная организация здоровья и многие другие.

В силу того, что статистика убийств все-таки вещь не точная, в некоторых странах предпочитают составлять свою собственную статистику, с недоверием относятся к международным рейтингам, считая, что они сознательно подбиваются таким образом, чтобы лишить того или иного государства инвестиционной, туристической и прочей привлекательности. Например, мировая статистика дает цифру по России как 9,2 убийства на 100 тысяч населения, а отечественная демографическая статистика за тот же 2016-й показывает 7 убийств на 1000 человек (10,4 человек погибших за год в результате чьих-то преступных действий).

Но с другой стороны, даже при весьма спорной точности данных, если весь мир видит и слышит в новостях, как в Латинской Америке в войнах наркокартелей людей расстреливают десятками едва ли не каждый день, а в африканских странах в борьбе за власть племена одних народностей вырезают других целыми деревнями, тут как не привлекай туристов и инвестиции, «голубые каски» и гуманитарка, сброшенная с вертолета, поскольку приземляться в голодную толпу просто опасно для жизни, вот и все «инвестиционно-туристические» реалии этих стран.

Не убий ближнего...

К нам, конечно, гуманитарную помощь пока не завозят, но 154-е место из 219 возможных в рейтинге преднамеренных убийств в окружении Филиппин, Габона, Кыргызстана, Перу, Анголы и других стран, мягко говоря, «третьего мира» даже как-то заставляет задуматься – а почему им мировое сообщество присылает провизию, чтобы избежать гуманитарной катастрофы, а нам нет?

В нашей стране масса бестолковых и малопонятных даже юристам законов – но по тяжким статьям все более-менее ясно. Знаменитая «сто пятая» четко по частям и пунктам разъясняет кому и сколько светит. И там все немаленькие цифры – по большей части двузначные.

Однако, перспектива сесть надолго не всех в нашей стране пугает – на каждые 100 тысяч населения в российских зонах 439 человек сидит за умышленное убийство (средний показатель в странах ЕС – 139).

Заставляет завидовать даже не верхние места в рейтинге Лихтенштейна и Монако – а сама цифра «0» в графе количество убийств на те же 100 тысяч населения. Нет, конечно, и в этих райских уголках иногда случаются серьезные преступления, но конкретно убийства – максимум раз в несколько лет. А рейтинг, рассчитываемый по методике Управления Организации Объединённых Наций по наркотикам и преступности как раз и составляется раз в те же несколько лет. Случилось в каком-нибудь княжестве убийство за это время, «нолик» чуть поколебался, не случилось – так «нулем» и остался.

В первой десятке Япония, Гонконг, Исландия и даже Индонезия с уровнем убийств 0,2 – 0,6. А вообще вся Европа, кроме Беларуси, Молдовы, Турции, Латвии, Эстонии, Албании и Черногории, представлена в первых семи десятках стран, но и вышеперечисленные государства, ряд из которых очень неспокойные и даже взрывоопасные, занимают места заметно выше РФ.

Удивительно, но охваченная гражданской войной Украина – и та на 104-м месте, то есть, на 40 пунктов выше нас с уровнем 4,3 против наших 9,2. Да и вообще, среди республик бывшего Союза «убийственней» России только Туркменистан (181 место).

Хотя что там – полыхающие Афганистан с показателем 6,5 – на 125 месте, Сомали на 142-м (8) и Ирак – на 144 (8) в списке выглядят куда безопасней России. А ведь все это список стран, куда не рекомендуется ехать не только туристам – вообще никому!

Джибути, Гаити, Уганда, Судан, Гайана, Мексика, Венесуэла и еще несколько десятков погрязших в криминальных и гражданских войнах стран – это все, что нам удалось обогнать. Включая лидера этого антирейтинга Гондурас с умопомрачительным показателем 90,4 убийств на 100 тысяч жителей.

Страна, в которой мы живем

Согласно официально статистики МВД России в 2016 году зарегистрировано 2 160,1 тыс. преступлений. В результате преступных посягательств погибло 29,2 тыс. человек – из них на сельскую местность приходится 39,9% погибших (11,6 тыс. чел.). И это при том, что МВД России заявляет, что количество тяжких и особо тяжких преступлений, включая убийства, в прошлом году в сравнении с 2015 годом уменьшилось на 11,9%.

Что же касается регионов-«лидеров» в рейтингах по количеству убийств на 2015-й, лидировала Московская (666 случаев за год), Свердловская области (488 случаев), Иркутская (416), Челябинская (394), Пермский край (380). Меньше всего убийств констатировано в Чечне и Северной Осетии – по 10 и 11 убийств за 2015 год соответственно. В Ненецком и Чукотском автономным округах, в Кабардино-Балкарской Республике, Магаданской области – по 13 убийств за весь 2015 год.

Аналогичная статистика за 2015 год на стандартные 100 тысяч населения есть не по всем регионам, но исходя из данных теперь уже за 2014‑й, наименьшие показатели убийств на 100 тыс. населения в Чечне (2,2 человек), Москве (3,2) и Адыгее (3,4). Самыми же «кровавыми» вполне можно назвать Тыву (44,8 человек на 100 тыс. населения), Забайкальский край (26,4) и Алтай (22,8), что в мировом «табеле о рангах» вполне сопоставимо с уровнем убийств в Колумбии, Мексике и Уганде.

«70% убийств в России совершаются «под градусом», – рассказывает профессор РГПУ им. Герцена, завкафедрой уголовного права Яков Гилинский. – «А так как в деревнях в силу традиций и более низкого уровня жизни пьют больше, то и уровень убийств в сельской местности выше городского».

Но и в городах есть свои проблемы. К примеру, еще несколько лет тому назад тогдашний прокурор Москвы Сергей Куденеев утверждал, что каждое пятое убийство в столице совершается мигрантами Узбекистана, Молдавии и Таджикистана. И это при том, что Москва с показателем 3,1 убийство на 100 тысяч населения за 2015-й заметно безопасней Московской области (9,1) – это примерно как 82-е место Чили против 152-го места Габона. Да и вообще в сравнении с большинством регионов РФ столица выглядит более-менее благополучно в плане уровня преступности и, в частности, убийств.

Чего не сказать о Еврейской Автономной области (20,5 убийств на 100 тысяч), Амурской области (24,3). И едва ли в этих регионах живут какие-то более злобные люди, чем в Москве – просто здесь на первый план как раз и выходят те самые вышеупомянутые факторы-причины совершения убийств: качество медицинской и социальной помощи, занятость и безработица населения, уровень жизни...

По этому компоненту Москва входит в первую десятку лучших для жизни городов РФ, а Еврейская автономная область – 76-е. Разница в количестве умышленных убийств примерно пропорциональная разрыву между уровнем жизни там и там. Делайте выводы – если жить хорошо, к чему поднимать на кого-то руку. Другое дело – много ли в России таких мест, где действительно можно жить, а не выживать? Ведь когда речь идет именно о выживании, всегда возникает ситуация «сильный и слабый» – кто выживает, знаете сами. А статистика все считает...

Павел Юрьев
«Общая газета»