Оставьте в покое Буян-Бадыргы!

С историей надо обращаться осторожно!

Продолжение. Начало в №№3-5.

Идет оживленная дискуссия по интернету на тему: «Ставить памятник в Кызыле гун нояну Монгуш Буян-Бадыргы, первому премьер-министру ТНР, в обнимку с полпредом РСФСР в Урянхайском крае Иннокентием Сафьяновым или без?». А есть и совершенно другое мнение...

По сравнению с монгольским гун-нояном Монгушом Буяном-Бадыргы урянхайский Кок-ноян Иргит Агбаан-демчи не продавал и не транжирил тувинские земли, а, наоборот, хотел объединить все народы Саяно-Алтайского нагорья в один народ, восстановить Великий тюркский каганат с названием Туранская губерния в составе Российской империи со столицей в Туране.

До революции Иннокентий Сафьянов, как купец, двулично льстил перед Кок-нояном Агбаан-демчи (народным), называя его: «Агбаан-башкы», что означает, учитель или голова. То, что в 1920 году Сафьянов высказывал желание назвать новую объединенную республику Туран, скорее всего, эту идею ему подсказал именно Агбаан-демчи. А Агбаан, как выходец из простого народа, нарочно добавил к своему имени титул «демчи» – «народный», и он даже «ненавистных для урянхайских феодалов – простых хемчикцев» любовно называл «своим народом». Для него все народы Саяно-Алтая были братья и сестры. И русский царь Николай II был согласен с ним. Но, в 1916 году Иргит Агбаан, выдающийся сын урянхайского народа, ставший в 1912 году путем государственного переворота Амбын-нояном Урянхайского края, был убит выстрелом киллера на перевале Калдак-Хамар.

Он ехал в свою ставку в Шуурмаке в сопровождении сотни русских казаков во главе с есаулом Шумовым. В его убийстве простые тувинцы небезосновательно подозревали монгольских и китайских правителей, а также их лизоблюдов из числа хемчикских и урянхайских ноянов. В первую очередь, подозрение падало на гун-нояна Буян-Бадыргы, который раскрыл свои связи с китайцами и монголами в годы гражданской войны. По приглашению Буяна-Бадыргы Туву оккупировали и китайские войска генерала Ян-Ши-Чао, и монгольские войска генерала Хатон-Батора Махсаржава, и русские белоказаки генерала Бакича и корнета Чуйкова, а также войска адмирала Колчака. Эти недобитые, прожорливые вояки отняли и съели у простых тувинцев и русских крестьян тысячи голов скота, изнасиловали тысячи молодых русских и тувинских девушек, расстреляли, зарубили шашками, живьем сожгли в юртах и избушках сотни простых аратов и русских крестьян! Если не Сергей Кузьмич Кочетов, Оюн Курседи, Адыг-Тюлюш Чульдум, Куулар Мартаажык и другие, пославшие в Иркутск кайгала Иргита Тараачы за помощью к Сибирской партизанской армии Щетинкина, возможно, такой нации, как тувинцы, теперь не было на свете! Прося себе звания «губернатора Урянхайского края», Буян-Бадыргы посылал самому Колчаку делегацию под руководством своего дяди Чамзы-камбы. И это на костях, как выражался гун-ноян, «ничтожных, рванных, голодных пограничных шабинцев». Значит, на наших костях...

Я пишу это со слезами на глазах. Незнание законов и истории не освобождает от ответственности. О каком памятнике Буяну-Бадыргы и Сафьянову может идти речь! Вдумайтесь! Имейте гордость, если вы считаете себя потомками урянхайцев! Не зря следователи МВД ТНР начали допрос Буяна-Бадыргы в 1928 году. Мент и в Африке мент! Значит, было что спросить у гун-нояна. И я, как урянхаец, тоже спросил бы у него, если б жил в то время! И не зря монгольский гун-ноян в 1929 году трусливо скрылся от следствия!

Думаю, что не стоит строить у нас в Кызыле памятник авантюристу и проходимцу, кем бы он ни был, гун, гунн... С его выдуманной кем-то славой выше других не станешь. Никому теперь этого не надо: ни мертвым, ни живым...

Образ на камне не может ни плакать, ни смеяться. Мы все будем там. Будем держать ответ перед Господом, каждый по-своему. Только памятник надо строить дома. Молодец первый президент Тувы Шериг-оол Ооржак! За восемнадцать лет правления республикой он ни разу не обмолвился о памятниках и мудро отказался от строительства памятника Буяну-Бадыргы в Кызыле, хотя характер Дизижиковича мало чем отличается от характера Хубилай-хана или Буяна-Бадыргы, как говорится, яблоко от яблони...

Ооржак, правитель очень внимательный и скрупулезный. Скорее всего, он все взвесил после ознакомления с секретными документами, которые хранятся в различных архивах. Наверно, Шериг-оол Дизижикович пришел к выводу, что если строить памятник, то надо строить в Чадане, на родине гун-нояна, а не в Хем-Белдири, чужбине, где его враги, по преданию, якобы, «зверски умертвили его». Надо брать пример у русских, они памятник первому Президенту России Б.Н.Ельцину построили не в Москве, а дома – в Екатеринбурге! Поэтому в Кызыле может быть только могила Буян-Бадыргы, если найдут его останки, а не памятник, потому что это кощунство, это аморально, надругательство над людской памятью, когда сначала над людьми надругаются, умертвят, а потом цинично поставят памятник кому-то из мучителей на том же месте, где его морально или физически убили. Но не изверги же мы, не дикари, не полинезийские аборигены, хранящие у себя на дворе скелеты своих умерщвленных и съеденных жертв. Жутко и стыдно нам, просвещенным потомкам, за злодеяния наших дедов и отцов...

И все-таки, тувинцы до сих пор сильно разнятся, урянхайцы не спешат родниться с хемчикцами и вряд ли, сломя голову, поедут жить в Чадан или Ак-Довурак. Другой менталитет, другие привычки, диалект. И хемчикцам, со своим характерным акцентом и привычками тоже неуютно жить в Эрзине, Тодже, Улуг-Хеме, Танды... И название Тува тоже звучит двояко. Хемчикцы произносят «тыва», а эрзинцы, тес-хемцы, кунгуртугцы, тоджинцы, даже салчаки и маады произносят «тува».

Так что переименование Тувы на Тыва в 1992 году восточные тувинцы-урянхайцы восприняли, как оккупацию, захват восточной Тувы хемчикцами. Но под ширмой предупреждения межнациональной розни было нарушено право коренных уранхайцев не то что называться «урянхайцами», но и владеть своим языком, диалектом.

А молодые, коммунистически настроенные ученые-филологи и лингвисты 40-ых, 60-ых годов (пальмбахцы) прошлого века под ширмой создания единого тувинского литературного языка полностью отвергли и вычеркнули из орфографических и лингвистических словарей и из употребления уранхайский диалект тувинского языка. Урянхайские слова, употребляющиеся в других тюркских языках, стали для пальмбахцев «архаизмами» и всячески игнорироваться неофилологами. Только такие ученые-филологи, как доктор филологических наук Александр Чайбарович Кунаа («Тес-Хемский (татарский) диалект тувинского языка), кандидат наук Зоя Барандаевна Арагачы («Тоджинский диалект тувинского языка». Это язык великих тайджиутов, прямых потомков монголо-татар пытались по-научному противостоять узурпации урянхайского языка коммунистическими догматами «пальмбахцами». Кунаа и Арагачы внесли огромный вклад в деле сохранении урянхайского диалекта тюркского языка, как языка коренных народов Саяно-Алтайского нагорья, как родного языка монгольского народа времён Чингисхана (это не современный монгольский язык), Субедей-багатура, Чебе-нояна, Богорчу-кулюка, Мухали-бека и всех 96-тысячников армии татаро-монголов, завоевавших полмира, покрыв себя неувядаемой славой. Среди них – отпрыски урянхайцев, народа, родившего бабушку Чингисхана-Темужина – Алан-гоа...

Окончание в следующем номере.

Игорь Иргит,
Заслуженный деятель искусств Республики Тыва