Почему россияне столько пьют и не останавливаются даже в старости

«Лента.ру»: Чиновники утверждают, что выход на пенсию часто становится спусковым механизмом для пьянства. Согласны?

Александр Немцов: Население нашей страны так велико, что можно найти примеры самого разного поведения. Вопрос в том, насколько широко это представлено. Есть люди, которые действительно спиваются, выйдя на пенсию. Иногда даже семьями. Но это очень редкое явление и больше касается военных пенсионеров, а для населения в целом погоды не делает. Основная беда пенсионеров – это безденежье. На алкоголь, даже дешевый, контрафактный, нужны некоторые средства.

Выдвигается аргумент, что для многих выход на пенсию сопровождается депрессией, которую топят в спиртном.

У старости есть замечательное свойство: снижается толерантность к алкоголю. Процесс обязателен для всех стариков. То есть не могут пожилые пить столько же, сколько в молодости. Это вызывает у них тяжелую интоксикацию. Раньше, скажем, выпивал человек четвертинку водки – и было нипочем. А в старости он уже не может так, доза снижается. Эти физиологические особенности как раз и являются главным противодействием тому, чтобы старики спивались.

Можно ли определить возраст, в котором чаще всего пьют?

О возрасте пьющих мы сегодня судим по различным индикаторам. Например, кто умирает от алкогольного отравления, кто заболевает алкогольными психозами. В основном пьют и плохо заканчивают граждане 40-55 лет.

А молодежь?

Сейчас молодые тянутся к менее крепким напиткам – к пиву и вину. Еще несколько лет назад эксперты Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) рекомендовали правительствам стран переориентировать население на слабоалкогольные напитки – как меньшее зло.

Но ВОЗ тогда просто откликнулась на тенденции, начавшиеся в социуме. Люди сами стали приходить к менее крепкому спиртному. И не только потому, что осознали важность заботы о своем здоровье. Просто изменились условия жизни. Произошла массовая урбанизация. Нужно быстро крутиться, приспосабливаться. Крепкие алкогольные напитки мешают мобильности, адаптации, успешной карьере. И начался естественный процесс перехода городского населения на слабый алкоголь. Выбежал в обед, хлебнул пивка и побежал дальше работать. Водка не позволяет так жить. Чем моложе потребители, тем меньше они сегодня употребляют крепкий алкоголь. В их среде он вытесняется пивом и вином. Водка остается преимуществом пожилых людей.

Так и до абсолютной трезвости недалеко.

Не думаю, что нам нужно бороться за полностью безалкогольный образ жизни. Во-первых, это невозможно, а во-вторых, вряд ли это хорошо. Потому как алкоголь – замечательный транквилизатор. У людей в силу напряженной, тяжелой, бедной жизни возникает потребность снять напряжение. Алкоголь способен мобилизовать человека, но лишь в том случае, если употребляется в умеренных количествах.

Сколько в среднем пьют россияне?

Официальная статистика дает цифру 10,5 литра алкоголя в год на человека старше 15 лет. По моим подсчетам, это все же около 13 литров. И первая цифра большая, и вторая. По данным ВОЗ, относительно (!) безопасным считается уровень потребления ниже восьми литров. Но в России даже во время антиалкогольной кампании реальное потребление составляло около десяти литров.

Пословица, что пьянство – национальная черта русских, верна?

Это даже не пословица, а скорее присказка, и неверная притом. В царской России выпивали очень умеренно. Наибольший пик тогда приходился на годы после отмены крепостного права: в 1864 году было примерно шесть литров на душу в год. Но после этого началось снижение, вплоть до революции.

Однако начавшееся в 1917 году пьянство большевики быстро свернули. Великую Отечественную войну страна встретила с уровнем потребления 1,9 литра на человека – то есть меньше, чем сейчас, в пять-шесть раз. Годы ВОВ также были умеренными. Знаменитые фронтовые сто граммов погоды не делали. До 1965 года было все относительно благополучно, так как страна залечивала раны, пить было и некогда, и не на что. А потом пошел стремительный рост.

Почему? Появились лишние деньги?

Точных объяснений тут нет. Быстрое изменение потребления спиртного носило в то время глобальный характер – то есть эти процессы фиксировались во многих странах. Там, где много пили, началось снижение. Например, в Италии, Франции, Германии. А где изначально употребляли мало – а это большинство стран – пошел рост. В частности, в нашей стране. У нас рост продолжался примерно до 1979 года.

Потом советское правительство схватилось за голову, была организована наркологическая служба, медвытрезвители, и потребление замедлилось. Перед началом антиалкогольной кампании 1985 года потребление составляло примерно 13,5-14,5 литра на человека в год. А дальше – потребление в России напоминает крутые американские горки. То снижение в результате кампании 1985 года, то подъем к 1994 году, снова значительный спад к 1998 году и новый подъем к 2001 году. С 2004 года наши сограждане пьют все меньше и меньше. Сейчас процесс замедлился. Снижение если и есть, то очень небольшое, и есть опасность, что потребление может пойти вверх – в силу того, что в стране опасные кризисные явления.

То есть экономическая нестабильность способствует пьянству?

Все зависит от степени кризиса. Вначале можно получить всплеск потребления – защитная реакция на стресс. А затем – спад. Так было в 1995-1996 годах. Если кто помнит – это время сумасшедшей бедности, инфляции. Зарплаты задерживали месяцами. Доходы населения тогда практически были равны расходам, покупательная способность резко снизилась. Снизилось и потребление. Так что между кризисом и потреблением алкоголя однозначных взаимосвязей нет.

Какие страны в мире самые пьющие?

По данным ВОЗ, на первом месте в прошлом году была Белоруссия. Затем – Украина и Эстония. На четвертом месте – вполне благополучная Чехия, а мы пятые. Но беда наша состоит не столько в количестве потребляемого алкоголя, сколько в тяжелых последствиях пьянства. Вот уж в чем мы лидируем в мире, так это в тяжести последствий потребления алкоголя.

В одном из своих докладов вы говорили, что алкоголь приносит ежегодно 400 тысяч дополнительных смертей. На основании каких исследований сделаны эти выводы?

Расчеты были сделаны еще в 2000-е годы по количеству смертей при отравлении алкоголем – это самый надежный индикатор реального потребления. Сейчас ситуация, скорее всего, изменилась, количество «алкогольных» смертей уменьшилось, но новых исследований и расчетов на эту тему не было.

Когда умирает человек трудоспособного возраста, проводится судебно-медицинская экспертиза, которая включает и определение содержания алкоголя в крови. Обычно эти сведения не публикуются. Но, проявив настойчивость, можно их получить. Доказано, что в России нет крупных классов смертей, которые бы не зависели от потребления алкоголя. Например, доля смертей при сердечно-сосудистых заболеваниях с алкоголем в крови, куда входят инфаркты и инсульты, составляет приблизительно 20 процентов; ДТП – 40 процентов; убийства – 70; самоубийства – 40 процентов. Все эти люди могли бы еще пожить, не помешай им злоупотребление алкоголем.

Вы сказали, что во многих европейских странах пьют не меньше, а то и больше, чем у нас. Почему тогда россияне умирают чаще?

Отвечу попросту: там по-другому пьют и лучше закусывают. Алкоголь – яд. Последствия зависят не только от количества выпитого, но еще и от набора напитков. В России, в отличии от Чехии, Франции и Германии, в структуре потребления лидирует крепкий алкоголь. В основном, до 70 процентов – это водка. «Тяжелые» напитки наносят гораздо больший урон организму, чем слабоалкогольные.

Если человек выпьет даже десять литров пива, он сделает это не сразу, а в течение нескольких часов. Организм за это время успеет перестроиться, против токсического агента активизируются ферментные системы. Наверное, это странно прозвучит, но в этом случае больше вреда принесет вода в пиве, которая ляжет тяжелой нагрузкой на сердце и почки.

Но с таким же количеством алкоголя в водке – а это литр – печень так быстро справиться неспособна. Крепкую выпивку для организма можно сравнить с сотрясением головного мозга. Происходит паралич мелких сосудов. Меняется соотношение белков в крови, соотношение хорошего и плохого холестерина. При больших дозах спиртного идет склеивание эритроцитов. Есть и другие соматические последствия тяжелой выпивки. Поэтому сильно пьющие люди «нафаршированы» разными болезнями.

Подсчитано, что в странах с преимущественным потреблением вина и пива мужчины живут в среднем на шесть-восемь лет меньше, чем женщины. А там, где преобладает крепкий алкоголь, разница больше. В России, например, это одиннадцать лет.

Закуска тут какую роль играет?

Около 15 процентов россиян испытывают недостаток питания по калорийности, а попросту говоря – голодают. Плохое питание приводит к слабой сопротивляемости организма, а мы помним, что этиловый спирт – ядовитое вещество.

Много ли в России официальных алкоголиков?

По разным расчетам, не больше четырех-пяти процентов населения. Это люди, у которых сформировалась патологическая зависимость от спиртного.

Но нужно понимать, что главная опасность – это как раз не алкоголизм, а бытовое пьянство. Немногочисленные исследования показывают, что оно охватывает до 40 процентов мужчин трудоспособного возраста и около 15 процентов женщин. Большинство умерших в связи с алкоголем – вовсе не «тяжелые» алкоголики, а обычные, время от времени «злоупотребляющие» граждане. В большинстве своем это люди с низкими доходами и невысоким образованием.

Того, кто каждый день пьет бокал вина или пива, можно назвать алкоголиком?

Нет, конечно. Главный признак алкоголизма – зависимость в форме запоев. Доза тут не имеет большого значения. Иногда по количеству выпитого обычный пьяница может перегнать алкоголика. У последнего вырабатывается физическая зависимость от спиртного. Вечером употребил, утром – тяжелое похмелье. Это значит болит голова, тошнит, потливость. Выпивает бутылку пива – и на некоторое время все проходит. Но через несколько часов похмельные симптомы снова нарастают. Так алкоголик дотягивает до вечера, когда уже происходит массивная выпивка. На следующий день цикл повторяется, и алкоголик входит в запой. Но это уже четко сформированный алкоголизм, наступает он не сразу. Обычно процесс занимает несколько лет. У обычных пьяниц зависимость пока не физическая, а чисто психологическая: когда вроде бы ничего не болит, а выпить хочется, и ноги сами заворачивают к винному магазину.

Есть ли какая-то безопасная доза спиртного в сутки?

У людей разные физиологические особенности, то есть у каждого своя доза. ВОЗ что-то такое разрабатывал: приблизительно 40-60 граммов чистого спирта в день для мужчин и 20-40 для женщин считаются безопасными. Но каждый сам себя лучше знает.

Человек ведь пьет ради изменения психического состояния. Кто-то – чтобы повысить настроение, другой – чтобы отрешиться от неприятной действительности. Казалось бы, что в этом плохого? Но беда с алкоголем в том, что при ежедневном употреблении снижается чувствительность к алкоголю, и через какое-то время бокал вина, дававший раньше чувство расслабленности, перестает действовать, и нужно уже два бокала, потом – три. Так постепенно приходят сначала к пьянству, а потом к алкоголизму.

Географическую карту пьянства России можно составить?

Я еще раз хочу подчеркнуть: мы толком не знаем, как у нас пьют. Можем судить лишь по косвенным признакам. Основываясь на данных по той же алкогольной смертности, можно нарисовать четкую картину: потребление нарастает с запада на восток и с юга на север. Это связано с рядом региональных особенностей: климат, средний заработок, местные традиции. В лидерах европейской части страны можно назвать Ленинградскую, Пермскую, Новгородскую области и Москву. Много пьют на Дальнем Востоке – Чукотка, Магаданская и Камчатская области, Сахалин, республики Тыва и Саха.

Бедность – это решающий фактор алкоголизации?

Считается, что наибольшее потребление алкоголя – у самых бедных и самых богатых. Те, кто находится на среднем уровне достатка, пьют умеренно – в два раза меньше по отношению к этим крайним группам. Но определяющую роль тут играет не материальный недостаток или благополучие, а стресс, напряжение, которые сопровождают как бедность, так и финансовое процветание.

Беседовала Наталья Гранина.
«Лента.ру»