Дума окаянная

Дума окаянная все не перебесится,
Говорят, ее разгон – вопрос буквально месяца.
О тебе, страдалица, я пишу-корябаю.
Кто бы с кем тебя сравнил, а я сравнил бы с бабою.
С бабой ненасытною, как твои начальники, –
Из таких, какие здесь сажаются на чайники.
Взор твой затуманился, разум твой заклинился,
То ли климакс у тебя, а то ли хуже климакса.

То с тобой символика, то с тобой истерика,
То «МК» твой злейший враг, а то опять Америка,
То распад Миронова, то отель Исаева –
Чисто цирк для всей страны, где Путин импресарио.
Пехтин угрызается, Жири огрызается –
Хуже, блин, чем наш КС, хотя там тоже задница.
Ах, не со Столыпиным, что прославлен заново, –
Я могу тебя сравнить с репризами Хазанова,
С Шуровым-Рыкуниным, с Ширвиндтом-Державиным –
Все условья, чтоб погнать, когда запахнет жареным!

Все балласты скинутся. Все узлы развяжутся.
Это будет сильный ход, хотя последний, кажется.
Запад заволнуется, взглянет недоверчиво –
И Навальному сказать на это будет нечего!
Сразу рейтинг Путина закрепится намертво –
Все же чувствуют давно, что лучше без парламента!
Подберутся партии вида очень странного –
Кургиняна во главу, а может, Залдостанова.
Ни квартиры в Англии, ни домов в Германии –
Только клацанье зубов, обсессии и мании.

Вот когда заплачем мы по тебе, красавица.
Будем хлюпать и стенать – а что еще останется?
Мир стремится к худшему. Страшен стал пейзаж его.
Те лишь тырили бабло – а эти жрут нас заживо!
Я всегда сочувствую за борта бросаемым.
Даже Гусев, может быть, обнимется с Исаевым!
Все они покажутся милыми и слабыми.
Между прочим, говорят, что точно так и с бабами:
Все по Баратынскому, а точней, по Тютчеву.
Если мы меняем что, то никогда не к лучшему.
Так иди же ты ко мне, моя подруга грустная,
Я хочу тебя обнять, как Исаев Гусева!

Дмитрий Быков,
«Новая газета»