Чеченская пленница

Парень побывал в Чечне. Хлебнул горя так, что поседел. Жаловались мне его родители как человеку и психологу, когда пришли меня сватать. Вот и купилась на его седину. А оказалось, что вернулся не человек, а тело, лишенное эмоций, жалости и чувств. Особенно это стало ясно, когда забеременела от него. Мое право – родить, его, как стало понятно, – отказаться. Ну, Бог с тобой, что отказался. Я сама с двумя высшими образованиями, есть моя мама – вытянем.

Записали малыша на отчество и фамилию деда, моего отца, благородного человека. На алименты не подала. Казалось, живи и радуйся, что нет никаких обязательств.

Ан нет, этого ему было мало – угрожал всю беременность, что принесет венок к родам, заплатит 20 тысяч врачам, и он у меня родится мертвым. В душе я опасалась, да и рожала в страхе. Так после рождения ребенка он начал выживать нас: собирал на меня компроматы, провоцировал, преследовал. Родители его действия одобряли, да и соседи тоже. Моему Максимке он, фигурально выражаясь, не купил даже пустышки. Шли дни... Продолжались провокации...

В ночь с 1 по 2 мая у нас разбили окно. Опять его очередная вылазка – подумала я. Ведь он уже пытался то снегом, то палкой. Участковый – Ховалыг Эдуард Эрес-оолович этот факт даже не зарегистрировал, мол, у нас в опорном все окна битые. Ну, это опорный, думала я, а здесь жилое помещение, где пугается грудной ребенок. И решила пойти сама, поговорить с этим провокатором – М. (в письме названы фамилия и адрес – ред.).

Это было 11 мая, вечер. Мама, попроведав нас, ушла на работу, Максимка уснул. Когда я постучалась к нему в тамбурную дверь, он открыв ее, силой схватил меня и затащил в тамбур. Закрыл на металлическую дверь и, держа руки, стал вызывать милицию. Он удерживал около часа, милиция его не ехала, а я устала объяснять, что дома у меня грудной ребенок один спит. Родители его действия одобряли, похихикивая: «Мол, попалась птичка». Соседи по тамбуру тоже выглядывали раза три и смотрели на меня как на преступника.

Я вырывалась, царапалась, он ударил меня об кафельный пол, рвал волосы, порвал дорогую куртку, этот изверг рвал мои красивые волосы, пытался пальцами давить мне в глаза, на помощь подоспела мама. Видимо, позвонив домой, и, обнаружив, что я не беру трубку, она поспешила домой. Дома дверь никто, естественно, не открывал. Проснулся мой Максимка, заплакал. Мама бросилась на улицу, сообразила, с кем у меня конфликт. Поднялась на четвертый этаж и услышала за дверью мой голос, просивший отпустить, тогда мама начала изо всей силы бить в дверь. Они не открывали, а когда открыли, началось еще страшнее.

Они, его родители, даже не давали бросить ключи мне от дома, где плакал Максим. Изверг удерживал меня еще сильнее. А его отец, человек нетрезвых убеждений, стал пинать мою маму и ударил головой об металлический косяк, чем рассек голову. Мама упала, потеряла сознание. Увезли на скорой в ЦРБ, наложили швы. Видимо изверг породил изверга, отец – сына. Судмедэкспертизу мы прошли. Ждем суд. Суд справедливый. И хочется на моих горьких ошибках сказать: девушки, не нужно жалеть таких, иначе сами попадете в плен, вас будут истязать и радоваться, что вы попались.

Ю.В. Лукьянчук