ОСТОРОЖНО, НАРКОКОНТРОЛЬ!

Кызылский городской суд 13 июня 2006 г. осудил Александра Московкина и Армена Айвазяна к трем годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима за незаконной сбыт наркотических средств в крупном размере.

Как следует из приговора, 6 октября 2005 г. в 20 часов Московкин около дома без номера по ул. Новая г.Кызыла у неустановленного лица приобрел с целью незаконного сбыта 13 фрагментов вещества, являющегося наркотическим средством гашиш массой 173,895 граммов. В тот же день около 21 часа 30 минут Московкин возле здания «Тываавтодор» с целью сбыта наркотического средства для получения материальной выгоды незаконно сбыл указанное наркотическое средство лицу, выступившему в роли «покупателя наркотических средств» под псевдонимом «Жора» на сумму 15000 руб.

Армен Айвазян на следующий день 7 октября 2005 г. в 20 часов около уже известного нам дома без номера по ул. Новая г.Кызыла приобрел у того же «неустановленного лица» гашиш массой 130,811 грамма и в 20 часов 45 минут сбыл его все тому же «лицу, выступившему в роли «покупателя наркотических средств» под псевдонимом «Жора».

Главный свидетель преступных деяний «Жора» в зал суда не явился, но был допрошен, как сказано в приговоре, «в условиях, обеспечивающих его безопасность». Хитрая формулировка в действительности означает, что участникам процесса предложили заслушать свидетеля, который находился где-то в другом помещении при помощи технических средств, более того слышали они не его голос, а голос помощника судьи, который (это нужно принять на веру) выслушивал ответы загадочного свидетеля и пересказывал их в микрофон. При этом странно вела себя прокурор – она то и дело куда-то отправляла по сотовому телефону эсэмэски.

Что за смешные фокусы? Зачем надуманные тайны? Все дело в том, что «Жора» оказался секретным сотрудником наркоконтроля и, по мнению суда, исполняя свой гражданский и служебный долг, в интересах правосудия вошел в непосредственный контакт с «наркомафией», а это, как принято считать, связано с огромным риском для жизни и здоровья.

Поэтому личность главного свидетеля обвинения для суда так и осталась загадкой. Но, как выяснилось, не для наших «мафиози». И вот почему. Скудно описанные в приговоре простенькие обстоятельства совершенных злодеяний в действительности оказались настоящим детективом.

Вот как они предстали в изложении представителей наркоконтроля.

У сотрудника А.Х.Артына появилась информация, что Московкин и Айвазян занимаются сбытом наркотических средств. Он доложил об этом мудрому руководству, которое приняло решение о «проверочной закупке наркотических средств». Роль покупателя была предложена молодому человеку, личность которого в оперативных целях скрыли под псевдонимом «Жора». Перед ответственной операцией его тщательно осмотрели «на предмет отсутствия запрещенных предметов» и вручили 15 тысяч рублей, предварительно помеченных специальным образом. И вечером «в районе ДОСААФа» Жора приобрел у Московкина гашиш, а на следующий день точно таким же образом – у Айвазяна.

Можно предположить, что Московкин и Айвазян ежедневно тусовались в центре города, настойчиво навязывая случайным прохожим свой залежалый гашиш. Однако нет, ничего подобного «Жора» суду не сообщил. Более того, местный «наркоштирлиц» был удивительно жаден на детали, оказался редкостно забывчив и до того запутался в показаниях, что прокурор была вынуждена ходатайствовать об оглашении его показаний, данных на следствии своим соратникам по борьбе с наркоопасностью. Из этих откровений стало ясно, что 7 октября он не только купил у Айвазяна наркотик, но вместе с ним и Московкиным ездил на такси к дому на ул. Новая, где Айвазян взял зелье, после чего «они приехали на перекресток улиц Интернациональная и Рабочая», и только там он приобрел у Айвазяна общественно опасную отраву. Почему не сразу? Да потому что с деньгами возле ДОСААФа его ждала сожительница, она же – родственница оперативника Артына.

К чему такие сложности? На этот вопрос есть вполне логичный ответ. Его можно найти в показаниях подсудимых.

Их несчастия начались с появлением на стройке, где они тяжело работали лопатами, знакомого таджика по имени Дима. Таджик на выгодных условиях попросил найти для него наркотик и подсказал место, где его можно приобрести – уже знакомый нам дом на ул. Новой. Там гашиш направо и налево сбывал тувинец, который назвал себя Артыком. Этот удивительный в своей простоте матерый наркоделец доверчиво отпускал наркотик незнакомым людям крупными партиями и на очень льготных условиях – без предоплаты, веря на слово случайным покупателям.

Нетрудно догадаться, что «таджик Дима» и сверхсекретный агент наркоконтротроля «Жора» – одно и то же лицо. И именно поэтому следствие и суд так тщательно скрывали от участников процесса его настоящее лицо и даже голос. Ведь если бы это обнаружилось, то обвинение тут же рухнуло бы как карточный домик.

Еще бы! Получается, что наше самое гуманное в мире и истинно демократическое государство в лице своих чрезвычайно уполномоченных должностных лиц подстрекает к совершению преступления наивных строителей, чтобы затем торжественно их изобличить и передать в руки дрессированного правосудия, ставя при этом «галочку» в своих производственных показателях.

Эта версия имеет под собой весьма серьезное обоснование.

Захватив с поличным сбытчиков наркотика Московкина и Айвазяна, наркоконтролеры почему-то не стали обыскивать места их жительства. Получив от агента информацию о том, что некто Артык на ул. Новой в доме без номера оптом торгует наркотой, не удосужились установить подозрительное лицо и «проверить его на вшивость». Почему? У нас есть на это простая и понятная версия: и продавец, и покупатель наркоотравы – секретные сотрудники наркоконтроля. Суть дьявольской затеи в том, чтобы имитировать бескомпромиссную борьбу с распространением наркотиков, получать награды и звания.

Для полноты впечатлений осталось добавить, что «таджик Дима», он же «Джоник», он же «Жора» появился в Кызыле года два назад. Сначала проживал по ул.Мугур рядом с домом одного из представителей армянской диаспоры, где и познакомился с А.Айвазяном, потом стал сожительствовать с нашей землячкой, которая совершенно случайно оказалась родственницей оперативника наркоконтроля А.Артына. По всей видимости, именно это обстоятельство и то, что наш герой не имел российского гражданства, а значит, был «на коротком поводке» у сотрудников спецслужбы, стали решающими в судьбе сексота.

Этот гнусный подлец по указке своих начальников сломал жизнь около десятка кызылчан, соблазнив легким заработком. Его хорошо знает отец подсудимого Сергей Айвазян. Пока шло следствие, он пытался его найти – и нашел на ТВЦ, где брат секретного сотрудника торгует фруктами. Но не успели мужики объясниться, как появился сотрудник наркоконтроля А.Кукарин – его по сотовому телефону вызвала сестра А.Артына и сожительница таджика, уже не раз упомянутая. Причем Кукарин приехал на белой девятке с №335 (оперативная машина наркоконтроля), именно на этой машине таджик 7 октября приехал на место работы подсудимого, чтобы подбить на преступление. Кукарин не стал либеральничать с отцом подсудимого, а высказал несколько конкретных угроз, самой впечатляющей из них была «ты жопой ответишь, если причинишь вред моему другу». На вопрос отца подсудимого, почему не принимают никаких мер к сбытчику наркоты на ул.Новой, Кукарин проговорился: «Когда мы продаем... своих не ловим...»

Суд был интересным. Свидетелями выступили штатные сотрудники госнаркоконтроля. Причем эти агенты, когда не врали откровенно, явно путались в своих показаниях. А чтобы как-то свести концы с концами, прокурор ходатайствовала об оглашении их показаний, данных на следствии. Освежив память, А.Артына, А.Кукарин и В.Панкратов облегченно подтверждали загодя тщательно продуманную версию следствия. Психологи утверждают, что правдиво врать гораздо сложнее, чем быть откровенным. Это искусство требует памяти и интеллекта. С чем в наркоконтроле – проблемы.

Можно понять уровень и цель следствия, если следователь С.Салчак в суде только и смогла пояснить, что доблестные оперативники не сумели по ее поручению найти таксиста Ганова, хотя подсудимый даже назвал госномер его автомобиля.

В суде отказался от своих показаний свидетель Т. – он был единственным очевидцем, не являющимся работником наркоконтроля. Отказ он пояснил тем, что дал показания «под моральный давлением сотрудника наркоконтроля А.Кукарина».

Не смотря на все требования защиты осмотреть деньги, изъятые у подсудимого и являющиеся вещественными доказательствами, суд в этом отказал, не затрудняя себя мотивами отказа – нет и все! Отсюда можно сделать вывод – эти деньги, как и наркотики, находятся в постоянном обороте, помогая «изобличать» очередную жертву.

Отдельно стоит остановиться на загадочных обстоятельствах допроса «Жоры» в суде. Действительно, процессуальный закон позволяет при необходимости обеспечения безопасности свидетеля допрашивать без оглашения данных о его личности, в условиях, исключающих визуальное наблюдение свидетеля другими участниками процесса. Подобное возможно только в исключительных случаях, когда личность свидетеля не известна участникам процесса. Наконец, закон позволяет скрыть только внешний облик свидетеля – в законе так и сказано: «способом, исключающим визуальное наблюдение», но на все вопросы свидетель должен отвечать сам, а не через посредников. Нарушение процедуры допроса ведет к ничтожности его доказательного значения. Однако наш суд принял сомнительные показания и положил их в основу приговора.

А между тем, подобная практика, когда государство само толкает своих граждан к совершению преступлений, уже осуждена на уровне Европейского суда по правам человека. Так, по делу «Ваньян Г.А. против Российской Федерации» судом было принято решение о незаконности действий сотрудников российской милиции.

Судом было установлено, что «сотрудники милиции Е.Ф. и М.Б. предложили О.З., известной им как лицо, употребляющее наркотики, принять участие в «проверочной закупке» наркотических веществ, чтобы установить сбытчика наркотиков. Получив согласие О.З., сотрудники милиции выдали ей определенную сумму наличных денег для покупки наркотиков. Вечером 2 июня 1998 года О.З. позвонила Ваньяну по телефону и попросила достать ей наркотики, мотивируя свою просьбу острой необходимостью их употребления ввиду начавшейся у нее «ломки». Они договорились встретиться у дома, где проживал С.З., в квартире которого должна была произойти передача наркотиков. Придя на место встречи, О.З., находясь под наблюдением сотрудников милиции, передала 200 рублей Ваньяну, который приобрел у С.З. за 400 рублей 0,318 грамма героина в двух упаковках: одну – отдал О.З., а вторую оставил себе. После того как Ваньян и О.З. вышли из дома, последняя подала сотрудникам милиции знак о том, что она получила наркотики, и те предприняли попытку задержать Ваньяна, но ему удалось скрыться. Однако на следующий день последний был задержан, и при нем был обнаружен пакетик героина».

В жалобе в Европейский Суд Ваньян указал, что судом нарушена статья 6 Европейской Конвенции, поскольку он осужден за преступление, спровоцированное милицией, и что его осуждение основывалось на свидетельских показаниях участвовавших в этом сотрудников милиции и О.З., которая действовала по их указанию.

Европейский Суд признал факт нарушения статьи 6 Европейской Конвенции, указав в своем постановлении, что если «действия тайных агентов направлены на подстрекательство преступления – нет оснований полагать, что оно было бы совершено без их вмешательства, то это... может быть названо провокацией. Такое вмешательство и его использование в разбирательстве уголовного дела может непоправимо подорвать справедливость суда... Нет свидетельств тому, что до привлечения О.З. у милиции были основания подозревать заявителя в распространении наркотиков. Простое утверждение в суде сотрудников милиции о том, что у них имелась информация об участии заявителя в наркоторговле... не исследовалось судом и не может быть принято во внимание... Нет оснований полагать, что преступление было бы совершено без вышеотмеченного привлечения О.З. Суд поэтому приходит к заключению, что милиция спровоцировала преступление, выразившееся в приобретении Ваньяном наркотиков по просьбе О.З. Таким образом, вмешательство милиции и использование полученных в результате этого доказательств для возбуждения уголовного дела в отношении заявителя непоправимо подорвало справедливость суда».

Решение Европейского суда состоялось 15 декабря 2005 года. Российские суды обязаны руководствоваться его выводами. Но широкая практика провокаций в деятельности российского наркоконтроля продолжается. «Дима таджик» своими провокациями посадил в Кызыле на скамью подсудимых около десятка наших сограждан. Продолжается бурная деятельность в доме без номера на ул.Новая, там часто видят белую девятку с госномером 335, ни от кого не скрывается «таксист Ганов», сильно похожий на одного из сотрудников наркоконтроля.

Было бы совершено преступление без искусственно созданных условий? Решилось бы лицо на совершение преступления, если бы оперативник не склонил бы его к противоправным действиям? На эти вопросы должен был ответить суд, прежде чем вынести обвинительный вердикт. Вникать в такие сложности суд не стал. Кому-то может показаться эта тема неактуальной. А зря. Завтра эти мерзавцы запросто спровоцируют вашего несмышленого сына. Очень опасно, когда спецслужбы подменяют борьбу с таким злом, как наркобизнес, провокациями простачков. Именно поэтому в Туве растет потребление наркотиков, унося человеческие жизни. Ведь «стряпать отчетность» много проще, чем бороться с преступностью. Но наркоконтролеры упорно идут по этому пути в то время, как наркотрафик захлестывает республику. Мерзавцы делают себе карьеру.

Граждане! Если кто-то предложит вам на выгодных условиях найти наркотик, будьте осторожны! Скорее всего, это наркоконтроль ищет применение своим оперативным возможностям. Настоящие наркодельцы соблюдают строжайшую конспирацию.

Отдел по борьбе с негодяями