КОНТРАКТ СО СМЕРТЬЮ

С мертвого солдата удержаны деньги за недоношенную одежду,
а с его родителей – за доставку гроба домой

Служба по контракту, особенно в «горячих точках», представляется молодому человеку при современных экономических реалиях единственной возможностью быть занятым и, что греха таить, заработать деньги на войне. Вряд ли кто-то серьезно думает о «повышении обороноспособности» или «налаживании конституционного строя» на территории страны, ведущей боевые действия против собственных граждан. Не сидеть на шее у родителей и иметь кое-какие социальные льготы при поступлении в вуз или хотя бы при дальнейшем трудоустройстве – вот два притягательных момента, которые вынуждают подписывать кровавый контракт, не гарантирующий на деле ничего из заявленного.

Аянчы Кара-оол из Монгун-Тайги 15 февраля прошлого года уехал служить по контракту в Чеченскую республику. В войсковой части №44822, дислоцированной в Борзое Шатойского района, он прослужил всего девять месяцев. 2 января 2006 года военный комиссар района известил родителей Аянчы о том, что еще два месяца назад, 21 ноября 2005 года, их сын был убит и его тело уже доставлено в Абакан. Следующее известие было не менее шокирующим. Доставив тело солдата-контрактника, сотрудники военкомата потребовали с убитых горем родителей возмещения двадцати тысяч рублей за услуги. Вскрывать оцинкованный гроб не позволялось.

Гибель солдата наступила, по удивительному совпадению, три дня спустя после его увольнения со службы. Войсковая часть, таким образом, благополучно избежала выплаты всех положенных денег и даже выставила мертвому бойцу счет за недоношенную одежду... Кто теперь убедит мать 11 детей Хеймер Иргитовну Кара-оол, что ее сын был действительно убит в бою?

В медицинской справке о смерти №234552 , датированной 11 декабря указано: «Смерть наступила при прохождении военной службы от огнестрельного ранения с повреждением внутренних органов с острой массивной кровопотерей». Родителям передана выписка из приказа №275 (подписанная временно исполняющим обязанности командира части гвардии подполковником В.Поповым и начальником штаба части, гвардии подполковником Ю.Меркелем), датированная 15 ноября 2005г., то есть, аккурат за пять дней до гибели контрактника: «Уволить военнослужащего А.А. Кара-оола в запас в связи с невыполнением им условий контракта. Вышепоименованный военнослужащий за период прохождения военной службы в в/ч 44855 не достоин получить единовременное денежное вознаграждение предусмотренное приказом Министерства обороны РФ №025 от 1993г. в полном объеме. Удержать с данного военнослужащего стоимость не выслуженного вещевого обмундирования. С 17.11.05 г. прекратить льготное исчисление за выслугу лет, выплату денежного содержания в 1,5 кратном размере на основании рапорта военнослужащего».

Проверить подлинность последнего (рапорта) пока не представляется возможным. Уверенные, что в неведомой тувинской Тьмутаракани никто ничего не поймет, военные чины вполне могли подмахнуть нужное, поэтому сегодня задача Комитета солдатских матерей добиться расследования обстоятельств гибели, законности приказа и подлинности указанного рапорта. Тем же числом (от 17 ноября) за три дня до гибели солдат якобы запросил боевое удостоверение, на что оказалась готова еще одна справка, подписанная другим командиром той же части гвардии полковником И.Чистохиным: «Удостоверение не получено в связи с отсутствием бланков». Это означает, что родители убитого не располагают никакими вещественными доказательствами, чтобы добиваться у государства той жалкой замены сыновней помощи и заботы, которой они лишились с гибелью сына.

Требуемые за доставку гроба 20 тысяч рублей военный комиссариат республики (от имени которого выступает военком кожууна) незаконно удержал с «похоронных». На погребение военнослужащего (контрактника) и установление надгробного памятника законом предусмотрено соответственно 6000 и 12000 руб. Кто получил эти деньги вместо родителей солдата?

Мама Аянчы Кара-оола вместе с юристом Комитета солдатских матерей попыталась выяснить вопрос о возвращении этих средств, переданных войсковой частью в военкомат республики. Прием комиссаром республики Сергеем Тарулиным матери погибшего, по словам юриста, оказался более чем странным. Отказавшись разговаривать по телефону и пригласив двух женщин к себе в кабинет, Сергей Васильевич, не глядя на удостоверение юриста КСМ заявил, что оно поддельное и что юрист «никто». Полковник зачем-то вызвал по внутреннему телефону своего заместителя, бухгалтера и дежурного. Последнему был дан приказ вызвать милицию и «выдворить этих двух, ходят тут с диктофонами!».

Для чего тогда их приглашали в кабинет, женщинам так и не удалось выяснить. Как не удалось решить вопрос о возвращении положенных законом родителям убитого солдата денег. Припомнив случай с расстрелом двух солдат в Кяхте, полковник завелся еще больше. Он швырнул ответ из Генпрокуратуры (от 25 апреля т.г. за подписью зам. начальника отдела в Сибирском федеральном округе С.В. Смородина, в котором сказано об отмене прекращения дела по факту причинения смерти военнослужащим Монгушу и Шанмаку, при их задержании сотрудниками ОМСН УБОП МВД Бурятии). Нервные действия военкома стали ответом на слова юриста о том, что он дезинформирует людей, оскорбляет чувства родителей, утверждая, что солдаты сами повинны в произошедшем и что уголовное дело по факту их гибели закрыто.

Еще один смертельный финал контрактной службы произошел с уроженцем Эрзина. Направленный из Чечни в Коломну для обучения в школе прапорщиков солдат был убит. Бойца сразу списали, оформив наступление смерти «вне распоряжения части», это опять-таки освобождает военных чиновников от «лишних расходов». Очень удобный и давно используемый метод. О том, как действует военное «кидалово» в отношении солдат срочной службы и контрактников в следующих номерах газеты.

Саяна Монгуш