ПО СЛЕДУ ТИГРА

Главы из романа

На востоке розовая полоса зари разделила глубокую синь. Ветерок порхнул в листве высокого тополя. Цепь загонщиков приближалась. С резким криком взлетели фазаны и понеслись над верхушками тростников, сверкая оперением. Шевельнулись стебли, и внезапно огромная тяжесть обрушилась на всадника, стоявшего около устья оврага с копьём наперевес.

Конь, накрытый ковровой попоной, присел, и всадник повалился навзничь. Сквозь прорези в шлеме он увидел клыки зверя, его оглушил грозный рёв, острые когти разрезали бархат плаща. Напрягая все силы, охотник пытался дотянуться до кинжала на поясе. К нему бросились на выручку, несколько копий упёрлись в грудь тигра, но взмахом тяжёлой лапы он отбросил оружие. Раздался короткий свист стрелы, хищник поднял лапу с растопыренными когтями, круто изогнулся и покатился в конвульсиях. Воин спрыгнул с разгорячённого скакуна.

– Вы не ранены, отец? – участливо спросил он, упав на колено и помогая подняться поверженному.

– Благодаря иранским латам, – пробормотал охотник и руками в боевых перчатках снял глубокий шлем. Длинные каштановые с проседью волосы рассыпались по золочёному узорочью доспеха, большие голубые, под густыми бровями глаза, уставились на издыхающего тигра.

– Наши хорезмийские мастера куют брони не хуже, – с улыбкой заметил юноша, снимая изящный шлем с позолоченной стрелкой. Серебряное с чернью зерцало защищало его грудь, на поясе червлёной кожи, укреплённом золоченными накладками, висела булатная сабля в сафьяновых ножнах. Густая пыль на сапожках из жёлтого хоза указывала, что молодой воин, несмотря на ранний час, проделал уже немалый путь.

– Приветствую тебя, мой сын Джелаль-эд-Дин, и благодарю за помощь в охоте на опасного зверя, – сказал, озираясь и разглаживая волнистую холёную бороду отец, – но ответь мне, как ты оказался здесь, в то время как, согласно моему шахскому приказу, ты должен исполнять обязанности начальника гарнизона города Ургенч?

Тень пробежала по приветливому лицу юноши, он опустил большие тёмные глаза. Для него, шахского сына и любимца войск, назначение начальником столь незначительного гарнизона было равнозначно немилости, но он и на столь незначительном поприще искал случая отличиться.

– Поверь, отец, не стремление принять участие в придворных охотах привело меня сюда. На восточных границах появились отряды вооружённых всадников. В них всё необычно: одежда, оружие... Они темнолицы и узкоглазы. Не исповедуют ислам. При приближении наших воинов они сбились в плотную кучу и вдруг, не подпуская разведчиков на полёт стрелы, разом повернули и ускакали, скрывшись за холмами.

– Ну вот, ты сам видишь, чего стоят они как воины.

– Но купцы сообщают, что они принадлежат к племени « монгол», предводительствует каган Чагониз, который как полководец, не имеет себе равных. В сраженьях он придерживается тактики заманивания противника, а когда погоня за притворно отступающими монголами растягивается, он разрезает войско противника ударами во фланг, окружает и уничтожает. Своими полками-туменами он действует так же легко и быстро, как опытный охотник – стрелами. У него всегда под рукой достаточное количество воинов. Даже младшие сыновья и их матери скачут порой рядом с отцами и старшими братьями и гибнут порой вместе с ними. В случае упорного сопротивления окруженных он бросает на противника свою закованную в сталь гвардию. Их можно отличить по соколиным перьям на шлемах...

В своём блестящем серебряном доспехе Джелаль-эд-Дин был похож на сказочного витязя Рустема. Молодые джигиты готовы были молиться на него. Но снисходительная усмешка скользнула под густыми усами Мухаммеда Хорезм-шаха.

– Когда-то я подарил тебе украшенную самоцветами саблю...

Джелаль-эд-Дин вспыхнул, но сыновья почтительность взяла верх.

– Этот подарок занимает особое место среди других. Но, отец, поверь, я давно уже не отрок!

Тяжёлой рукой шах потрепал золотистую гриву коня. Солнце поднималось над буро-жёлтыми холмами. Лучи скользнули по златотканому верху шахского шатра, ветерок шевелил разноцветные бунчуки копий. Ревели верблюды, подошедшие ещё затемно со свежими припасами для шахской кухни. Едкий дым стлался над тугаями, суетились слуги. Главный распорядитель, гулям, велел расстилать на траве ковры и бархатные скатерти для участников шахской охоты.

И.Шустов