ОШИБКА ПРОКУРОРА КИЗИКИНА

Похоже, после «окончательной победы» в Чечне и успешной монетизации льгот в России решено ввести единомыслие. Теперь прокурор будет определять, о чём писать в газетах и какую точку зрения излагать. На такие мысли наводят наша последняя переписка и контакты с прокуратурой.

В мае редакция получила представление за подписью прокурора республики В.Кизикина. Старший советник юстиции пенял главному редактору на недостоверность информации в материалах под названием «Должник судит кредитора» о рассмотрении в Кызылском городском суде уголовного дела по фактам отключения от электроснабжения школ. Жаль, что никаких конкретных фактов не было указано – одни прокурорские эмоции, но мы всё равно обрадовались, что прокуратура, наконец, перестала хранить гордое молчание и теперь, может быть, станет сообщать, какие приняты меры по искоренению множества безобразий, о которых газета регулярно сообщает. Ещё раз перечитали свои материалы и дали вежливый ответ о принятых мерах, не забыв помянуть о надежде на дальнейшее взаимопонимание и сотрудничество.

Но не тут-то было! В конце июня главный редактор был вызван в прокуратуру, где Н.Котовщикова – та самая, что поддерживала обвинение по упомянутому делу, ознакомила главреда с постановлением о возбуждении административного дела по ст.17.7 – умышленное невыполнение требований прокурора. При внимательном изучении было обнаружено, что это постановление – практически копия предыдущего представления. Всё те же голословные обвинения в якобы имевших место искажениях показаний свидетелей, которые они дали в судебном заседании.

Особенное негодование по поводу разглашения противозаконных методов следствия, которые были применены к свидетелю Л.Антонову. Дело в том, что начальник энергоинспекции «Тываэнерго» Л.Антонов в суде отказался от показаний, которые давал на предварительном следствии. И не только отказался, но и объяснил, почему он на это пошёл. Если раньше мы излагали его показания на основе собственного восприятия, то теперь, благодаря стараниям прокурора Котовщиковой, располагаем официальным протоколом судебного заседания.

Вот как они зафиксированы в этом важнейшем документе со всеми особенностями канцелярского стиля:

«22 марта меня вызвал в прокуратуру следователь Ховалыг, я говорил, что отключили за долги по энергоресурсам. И это было записано в протоколе моего допроса, в котором я расписался. Через 4 часа после этого меня вызвали в прокуратуру, но я не мог прийти, так как был на работе.

23.03.05. года за мной приехали сотрудники прокуратуры и увезли меня на допрос, я даже не имел возможности пригласить для участия в допросе адвоката, хотя намеревался это сделать. В прокуратуре меня допрашивали следователь Ховалыг и Исламов. Они сказали, что мои показания неправильные, стали давить на меня.

Говорили, что все работники Энергосбыта показали, что отключения школ проводилось из-за их долгов по теплу. Грозили завести на меня уголовное дело. Они составили на компьютере новый протокол допроса и заставили меня его подписать, я не смог отказаться, боялся. А тот протокол, который был составлен 22.03.05 года – уничтожили».

В нашей публикации об этом было сказано фактически то же самое. Нет никаких сомнений, что Антонов обвинил сотрудников прокуратуры, очень мягко говоря, в весьма неблаговидных поступках, оценку которым должен дать прокурор в рамках уголовно-процессуального законодательства. И эти сотрудники уже начали волноваться.

Некий следователь Ховалыг, утверждая, что он с такой фамилией в респрокуратуре единственный, побежал жаловаться на газету в суд. Товарищ правильно квалифицировал описанные действия как совершенно преступные. Только как он теперь будет доказывать свою правоту?

А протокол очень интересный! Свидетель Р.Ховалыг, к примеру, жаловался, что ему не обеспечили помощь переводчика, хотя он требовал. Переводил ему свидетель (!) А.Гуляев, который в суде заявил, что тувинским владеет «не очень хорошо». И вообще выяснилось, что следователь одновременно допрашивал трёх свидетелей, а потом каждому распечатал свой протокол допроса.

Бывают, конечно, и более грубые нарушения закона, когда головой об стенку и дубинкой по почкам. Но и описанное имеет явные признаки фальсификации и подтасовки доказательств. Но, похоже, только таким образом можно было решить поставленную начальством задачу – в недельный срок «успешно» закончить объёмное дело.

Вряд ли нарушители закона понесут какое-либо наказание. Их рвение полностью совпало с желанием начальства угодить своему руководству и по возможности быстрее выслужить генеральские погоны.

Суд закрыл глаза на все явные нестыковки и грубые натяжки. Мучается ли теперь судья Никитин по поводу вынесенного решения? Не знаем. Это его глубоко личные интимные проблемы. Но теперь есть все основания полагать, что карьеру он сделает. Мы столько раз повторяли, что судья независим и подчиняется только закону, что некоторые даже поверили в это, не обращая внимание на регулярные и очевидные «изнасилования» рядовых служителей Фемиды.

А судилище на главным редактором нашей газеты так и не состоялось. Поддерживать обвинение и здесь пришла всё та же энергичная Н.Котовщикова. Но выяснилось, что в представлении, которое подписал заместитель респрокурора Б.Бадмаев, упущены важнейшие обстоятельства – время и место совершения правонарушения. Неловкие попытки прокурора убедить суд, что «местом является газета, а временем – её номер», и потому нет нужды указывать населенный пункт и дату, поддержки у суда не нашли. Рассмотрение дела, так и не добравшись до сути, было прекращено, а материалы отправлены прокурору на доработку.

На следующем заседании, после подчищения огрехов, Н.Котовщиковой предстоит доказать, что прокурор, давая газете указания, о чём писать, а о чём замалчивать, какие выводы делать можно, а от каких воздержаться, действовал чётко в рамках своих полномочий.

Интересно посмотреть на её потуги. Перерыв все нормативные акты, мы таких законных возможностей у прокурора не нашли. Но люди в прокуратуре работают способные. В том же постановлении есть, к примеру, такой «пёрл»: редакция допустила «недостоверные сведения в части оценки доказательств». Писавший этот шедевр прокурорского искусства явно не понимает разницы между сообщением о факте и оценкой. А они довольно чётко разграничены в соответствующем постановлении пленума Верховного Суда РФ.

Впрочем, эта разница и так понятна любому здравомыслящему: факт можно проверить на достоверность, а оценка всегда субъективна и, по сути, является мнением. Если Н.Котовщикова заглянет в Конституцию РФ, то найдет там в ст.29 интересные соображения о гарантиях свободы мысли и слова: «никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу о них». Эта же статья запрещает цензуру в любой форме, а прокурорские поползновения квалифицировать иначе просто невозможно.

Цензура запрещена законом под страхом уголовного наказания – статья 144 УК РФ так и называется: «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов», её вторая часть предполагает лишение свободы до трёх лет и лишение права заниматься определенной деятельностью на тот же срок.

Но кто призовет к ответственности прокурора? Как говорил известный персонаж в фильме «Джентельмены удачи»: «Кто ж его посадит?! Он же памятник!»

Отдел по борьбе за законность в судах