ПОСЛЕДНИЙ ПУТЬ КЫЗЫЛЧАНИНА

Проблемы кызылского морга и кладбища по экономике О.Шу-Де

Я пью за разорённый дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоём
И за тебя я пью, -
За ложь меня предавших губ,
За мертвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что бог не спас.
Анна Ахматова
«Последний тост», 1934 г.

9-го марта – ровно 10 лет, как я похоронил 23-хлетнего сына Чингизку. Полунаркоманы и полуалкоголики вторглись ночью в его квартиру и нанесли семнадцать ножевых ранений. Просидел я в травматологии около него семь дней, но одно из ранений в грудь оказалось самым коварным. Не выдержал... А он почти поступил в университет Стамбула – на менеджера.

В кызылском морге я с трудом нашёл его труп. Сначала заглянули в морг во дворе. Зрелище было ужасное, не для слабонервных. Обгоревшие, замёрзшие, без головы, без рук и ног, трупы лежали штабелями, друг над другом. «Вот где двери в Ад!» – подумал я. Мой сын находился над трупом молодого, по словам старушки-технички, повесившегося пограничника.

Перенесли его в приёмный зал для анатомического вскрытия. Лежали там разные трупы. Неприятный запах... Всю вину за убийство взял на себя несовершеннолетний. Четыре года отсидел – и снова убил человека. Гуманизм судей!

Все мы, в конце концов, окажемся здесь, в этом неприятном, неприветливом доме, – и министры, и депутаты, и милиционеры, и преступники... Буддисты, христиане, мусульмане – все в одном нежелательном месте.

Здание морга тридцатых – сороковых годов, тесно, нет холодильных камер. Сейчас расценки за услуги, говорят, не для малоимущих. Обмыть, одеть и т.д. и т.д. Дорого стоит сегодня смерть человека. Для чиновников из Белого Дома, может быть, услуги в отдельном морге. Но помпезные похороны точно отражают, «кто есть кто» в этом бренном мире. У одного коррупционера после его смерти всё достояние попало в чужие руки. Даже последние останки его никто не принял.

В начале шестидесятых годов известный в Туве врач К.Куулар выпустил небольшую книжечку «Заметки врача». В одном из рассказов он описал замечательный случай в кызылском морге. Один заядлый алкаш внезапно «умер». Проснулся глубокой ночью в морге. Голый, накрытый простыней. Кругом мертвецы. Закутавшись в простыню, он тихо толкнул дверь. Дежурные врачи и санитары безмятежно спали. Тихо перелез через открытое окно, прибежал к своему дому. Через окна он заметил выпивших родственников, все горевали, плакали. Он постучался, зашёл и поздоровался. У всех шок, сменившийся паникой: кто закрылся подушками, кто под кровать нырнул, кто в другие комнаты убежал. Только мать завопила:

– Ой, мой родной сын вернулся! Не бойтесь! Это не привидение. Мой сын жив!

Для близких и родственников это была невероятная, неожиданная радость.

Вплоть до тридцатых-сороковых годов тувинцы хоронили человека в открытом поле или у скалы, без могилы. Съедают звери и птицы быстрее – значит в рай попал. Даже народная пословица есть: «В юрте рождается, у скалы умирает».

В селе Бай-Даг, у местечка Тарлашкын по трассе Кызыл – Эрзин, проживал злостный шутник, издевался над земляками как мог. Однажды старики взяли баранину, угощение и водку, провели поминки у мертвеца, но задержались до темноты. Тут-то среди кустарников караганника появляется привидение, голое, бегает вокруг стариков. Они в ужасе бросили всю еду, поскакали в деревню. А безбожному лицедею только и оставалось угощаться на халяву.

Домов с привидениями, говорят, и в Кызыле много. Вахтеры бывшего ДПП по ночам слышат, как кто-то открывает и хлопает дверьми туалета. Подходят – никого нет.

В Музее политрепрессированных, в подвале по ночам кто-то заунывно поёт песню «Межегей». И ужасно стонет, как после избиений. В здании тувинского парламента часто слышен смех покойного Дарга:

«О-хо-хо-хо!»

По буддийским верованиям, неправильно и плохо похороненный человек, без надлежащих семи и сорока девяти дней поминок, будет долго тревожить своих близких и родственников. В старину тувинцы не брали женщин на кладбище. Утром, спозаранку, мужчины увозят покойника. А сейчас вся деревня собирается. Спектакль какой-то. Да водка и мясо на халяву.

Нашим чиновникам-даргаларам, депутатам, сенатору нашему Пугачёву надо бы показать наш городской морг, может, кто и расщедрится, даст денег на пристройку. Уже кое-кто хоронит близких не на кладбище, а где-то в степи, вблизи аэропорта. До чего довела экономика по О.Шу-Де!

Да и наши священники – буддисты, шаманы уверяют, что место для городского кладбища выбрано неправильно. А могильщики-землекопы просто не выдерживают и уходят с работы: копать каменистый грунт – себе дороже. Родственникам усопшего самим приходится копать могилу.

Последний пункт кызылчанина должен быть достойным. Без унижений для родственников, без волокиты. Ведь и за господами-чиновниками придёт старуха с косой. «Надо быть готовым к смерти!» – так учил Богдо-Геген во время проведения Калачакры в Кызыле. «Смерть каждого человека – это смерть Вселенной», – так утверждают тибетские ламы.

Сергей Баир-Неистовый