ЛЮБИТЕЛЬ СЕРОСТИ И ГЛУПОСТИ

Военные бывают разные. Бывают Суворовы и Жуковы, а бывают Власовы и Грачёвы. К каким военачальникам отнести тувинского ресвоенкома полковника С.В. Тарулина – читатель решит сам. Впрочем, наглый тон и бессодержательная обвинительная речь ничем пока не проявившего себя офицера вряд ли добавит ему уважения – хамство держиморды в погонах никогда не было в почёте. Впрочем, о состоянии армии и её ярких представителей наши читатели могут сделать вывод по наиболее ярким фрагментам речи полковника Тарулина.

18 февраля состоялся марафон, посвященный созданию «Фонда помощи солдатским матерям и военнослужащим, попавшим в трудную ситуацию». Он проходил в трагическое время, когда при невыясненных обстоятельствах в Кяхте были убиты 2 солдата, призванные в Туве. И в зале находились родственники погибших, только что похоронивших своих сыновей и внуков. Однако это никак не повлияло на распоясавшегося солдафона, по роду службы имеющего непосредственное отношение к ответственности армии и государства за призванных в армию парней. Особую ненависть у полковника вызывают Комитеты солдатских матерей, пытающиеся создать заслон безобразиям в армии. Им-то чиновник в погонах и уделил особо много внимания.

«...Трудно шло взаимодействие с этими первыми комитетами... Бывало так, что не успевает уехать одна, и в это время то один комитет, то другой комитет, естественно, было трудно с ними разговаривать. Потому что как только им дали волю, разрешили им участвовать в жизни армии, они сразу стали совать свой нос во все дырки, во все документы. Но эти первые комитеты считали, что они самые умные: да мы им отдали своего сыночка, мы приедем и наведем свой порядок... Вы называете “дедовщиной”, в армии это называется “неуставными отношениями”.

Остановившись на тувинском Комитете солдатских матерей, Тарулин принялся учить: «Не лезьте в боевую подготовку! Там люди, знающие толк и знающие, как приготовить винегрет. Приходит командир полка, контролирует, и какой выход картошки должен быть, там всё контролируется. Есть ещё беспредел. Винегрет должен быть. Не приготовлен. В подсобке она уже домой приготовила бутылку масла. Все говорят на армию, а это тоже мать, во всех частях у нас поварами женщины, тоже чьи-то матери, матери тех же солдат. Вот с чем надо тоже разобраться, не всё валить на дедовщину и офицеров».

Затем он решил пошутить: «К чему веду? Сейчас. Я расскажу, к чему веду. Дадут вам слово. Сейчас мы вас обманем!» (Хлопки). «Нет, вы меня, зачем сюда позвали?! Чтобы я послушал ваши выкрики? Если вы хотите покричать – кричите. У меня терпения хватит».

Не удержался Тарулин и от наставления журналистам, не к месту озвучив домыслы о терроризме: «Есть у нас ещё корреспонденты, которые ходят у нас в розовых кофточках, так называемых. Это – Саяна Монгуш. Меня тоже кровно задела ваша статья. Особенно там, где фотографию 966-го учебно-артиллерийского полка напечатали. Это – мой бывший полк, которым лично я командовал, понятно?! И вы его решили обгадить!

И вот она задает вопрос: а нужна ли нам вообще армия?.. Думает, у нас угроз со стороны нету, что у нас нет никакого терроризма, а, касаясь нашей республики, нам не нужны совершенно пограничники, которые вроде тоже, как военные, которые охраняют нашу границу и защищают наши же... от перепасов скота.

Бывает, что наша армия охраняет различные заводы и различные центры научные, которым есть что скрывать и которые изобретают от других государств, тоже охраняет наша армия, внутренние войска. Она забывает, в конце концов, что у нас есть террористы, которым необходимо противостоять, Не дай бог ещё раз начнется война! Вот эта же корреспондент: она вообще даже не знает, она написала эту статью, ни с кем не поговорив. Может, где-то что-то там боком услышав и начала писать эту статью. Ну, я не буду говорить, что у нее по географии там уже была двойка или она на такси эту географию изучала».

А уж о трагедии в Кяхте комиссар откровенно «сморозил»: «Я еще раз преклоняю голову перед матерями погибших солдат. И, как бы там ни было, я прошу у них прощения. Но не надо делать из преступников героев!» (Реплики из зала: «Вы не можете без суда называть людей преступниками»).

«Почему человека, накидывающего удавку другому человеку, в гражданской форме называют преступником, а если это случилось в части, почему его не называют? Почему человека, стреляющего из пистолета в ОМОНовца, в гражданской форме называют преступником, а в человека, стреляющего в ОМОНовца, в военной форме называют героем?»

Впрочем, на вопросы полковника можно ответить очень просто. Потому, Сергей Васильевич, что судить уже некого и обвинять тоже некого. Ребят убили, а мертвые, как известно, молчат. Была ли удавка, на кого её набрасывали, почему на затылке Артыша Монгуша оказалась только аккуратная дырка (по просьбе бабушки, гроб был вскрыт) – уже не скажет никто. И есть большие подозрения, что дырка появилась именно для того, чтобы никто никогда не узнал всей правды о том, что же происходило 4-5 февраля в Кяхте.

И волнение Ваше вполне объяснимо: после того, как Вы при родителях ещё раз, – словами, – убили их детей криком, что они преступники (без суда и следствия), план по призыву, особенно из сельской местности, тувинский комиссариат вряд ли выполнит. И застрять вам тогда в должности полковника, и не уйти с почётом на пенсию, высидев в Богом забытой стороне северные надбавки. Это, пожалуй, единственная мысль, которая билась в Ваших глазах, видевших и трупы солдат, и слезы матерей, бесконечно изображая при этом полное неведение о причинах, истоках и виноватых.

Сат Ира