ИНОРОДЦЫ УЕДУТ. НАШИ ФАШИСТЫ ОСТАНУТСЯ С НАМИ

Так уж совпало, что в руки мне одновременно попали два полярных текста на одну тему: письмо анонимного кызылского читателя и материал петербургского журналиста Татьяны Лихановой. Письмо было реакцией на публикацию «Отчего вам могут заплевать обувь». Автор злорадно вопрошал, отчего С.Монгуш не пишет о том, как изгоняли русских из Тувы в начале 90-х и беспокоится о нарушении прав человека, когда видит табличку «Вход для лиц кавказской национальности запрещен», и разъяснял, что скинхеды – это всего-навсего бедные обозленные дети, чье место под солнцем в этой жизни занято другими, – незаслуженно пользующимися тем, что не принадлежит им по праву.

Возражать нашему читателю предстало волей трагических обстоятельств не мне, а девятилетнему ребенку, жившему далеко от Кызыла в том самом Петербурге, упоминаемом в публикации. Жившему – потому что этого ребенка больше нет. Таджикские мигранты, бежавшие от смерти и крови воюющей родины, не спаслись в Петербурге. Фашиствующими подростками их дочь была убита на глазах у всего дома. Правителям ведь во все времена было нужно иметь врага под рукой, на которого можно указать обозленной толпе, пришедшей с вопросом: «Где мой хлеб и работа?» Если ответ будет не очень убедительным, можно развязать войну, и мишень обретет четкие контуры.

Думаю, что вне зависимости от национальности, вероисповедания и прочих, формально разделяющих нас психологических границ, мы все же окажемся едины с петербургским журналистом Татьяной Лихановой, размышляющей над тем, куда и к чему мы идем, молчаливо поощряя простое разрешение непростых проблем. Добавлю лишь, что Татьяна этим летом была в Туве в составе делегации, приглашенной на «Дни Санкт-Петербурга», как помощник Людмилы Нарусовой, и то, что статья должна выйти на страницах «Новой газеты».

Саяна Монгуш

В понедельник в Москве хоронили жертв теракта – первых из 33-х опознанных. Сколько их всего, скольким живым людям принадлежали собранные в туннеле «фрагменты тел» – неизвестно. Впрочем, это ведь на государственном уровне принято соизмерять степень скорби количеством погибших, а на уровне человеческом один погибший превращает в безлюдную выжженную пустыню все вокруг, если для тебя этот один был единственным.

Напряженно вчитываясь в первые обнародованные списки жертв московской трагедии, ловишь себя на стыдном – невольном таком выдохе облегчения: «своих» среди них нет.

Так случилось, что в этом списке оказался полный тезка моего друга. Полночи тревожных звонков, поисков, напряженного ожидания... Пока, наконец, не подтвердили – не он. «Наш» жив и здоров, слава Богу! Радость и стыд за эту радость разделить невозможно.

В тот же день в Петербурге убили девятилетнюю девочку. Одну. В самом центре города, в той его части, что жители культурной столицы называют «Петербургом Достоевского». «Одной-единственной слезинкой замученного ребенка» в наш век не разжалобишь. Снег во дворе дома 4 в переулке Бойцова стал красным от крови – убивавшие ребенка наносили удары ножом до тех пор, пока не убедились в том, что девочка больше не дышит.

Для 9-летней Хуршелы, родившейся в Таджикистане, снежная русская зима представлялась чудесной сказкой: и этот снег, и ледяные горки, и каток старинного Юсуповского сада, куда они полюбили ходить с отцом и двоюродным братом Алабиром. «Россия – для русских!» – последнее, что услышала Хуршела. Сказки больше не было. Не было больше вообще ничего.

Скупые протокольные строки зафиксируют «колото-резаные раны груди, живота, верхних конечностей» – 11 ножевых ран на теле девятилетней девочки. Повреждения, несовместимые с жизнью. Ее жизнь оказалась несовместимой с нашей?

Чудом выжившим отцу Хуршелы, 35-летнему Юсуфу Султанову, и его племяннику Алабиру теперь, как грустно резюмируют телерепортеры, «придется уехать».

Они могли бы сами догадаться еще раньше. Когда всякий раз, возвращаясь на свою дешевую съемную квартиру, шли через грязный двор с грязной надписью на стене: «Убей хача – спаси Россию!». Когда сразу после теракта в московском метро президент, не дожидаясь ни суда, ни следствия, объявил на всю страну о том, что ему «не надо никаких доказательств» и указал в сторону заведомо несимпатичного кавказского меньшинства. В тут же предъявленном фотороботе каждый «истинный патриот» без труда опознает торговца-азербайджанца, соседа-татарина или башмачника-армянина, что с непозволительной безмятежностью клепает набойки в будочке на углу. Обойдемся без сурдоперевода: «Ату его!». Мы приучены читать между строк.

Мэр Лужков призвал «очистить столицу». Понимай, как хочешь. Кто-то дослушает до комментариев про «усиление режима регистрации в столице» (куда уж больше – и так всякого брюнета менты останавливают через каждые десять метров), а кто-то удовлетворится уловленной в первых строках сути – рассчитайся на своих и чужих! Вот как эта шайка подростков, взявшихся ножами, цепями и бейсбольными битами «усиливать режим» в отдельно взятом питерском дворе. В создание таких вот «народных дружин» вполне может вылиться призыв патриота Сергея Глазьева создавать отряды самообороны из «крепких парней Конгресса Русских Общин».

Спикер Совета Федерации Сергей Миронов, чьи неуклюжие попытки отличиться на ниве урегулирования израильско-палестинского конфликта уже обернулись в прошлом году международным скандалом, не преминул продолжить свои упражнения в сфере межнациональных отношений. Традиционно идя за президентом след в след, Миронов также не стал дожидаться итогов расследования московского теракта, чтобы обнаружить злоумышленников в среде «понаехавших» инородцев. Им, по мнению спикера верхней палаты, «нечего ехать торговать в Москву и Санкт-Петербург», а нужно «сперва поработать там, где нужно, и тем, кем нужно стране». Трудно сказать, насколько хорошо спикер знаком с российским законодательством и государственно-территориальным устройством России. Во всяком случае, его заявления никак не стыкуются ни с тем, ни с другим. Институт прописки, как известно, у нас отменен Конституцией. Чечня (если кто забыл) де-юре входит в состав Российской Федерации. А потому всякий чеченец, например, может свободно жить и трудиться в любой точке нашей необъятной родины, вне зависимости от причуд господина Миронова и его представлений о том, кому дозволено жить в столицах, а кому – за чертой оседлости.

Кстати, семье Султановых не помогла ни наличествующая у них регистрация, ни сделанный Юсуфом «нужный стране» выбор работы (вкалывал простым грузчиком).

Силовые ведомства тоже за ужесточение – вплоть до смертной казни. 9 февраля СМИ распространили заявление заместителя директора ФСБ, статс-секретаря этого ведомства Вячеслава Ушакова. В нем как «национальный патриотический акт» оценивается наделение американских спецслужб «беспрецедентно жесткими правами в борьбе с терроризмом» после трагедии 11 сентября. Российским парламентариям предлагается взять пример с их заокеанских коллег и принять законы, существенно расширяющие полномочия ФСБ. Одновременно Ушаков доводит до сведения депутатов мнение его коллег о необходимости отменить в России мораторий на смертную казнь. И это при том, что главный коллега Ушакова, похоже, вовсе не испытывает нужды в редактировании законов: он в них и сейчас не обнаруживает препятствий к тому, чтобы «мочить в сортире» и «уничтожать на месте», без суда и следствия.

В тот же день на плановом экспертном совете Комитета по делам национальностей его председатель Евгений Трофимов объяснил выбор темы заседания – «совершенствование правовой базы государственной национальной политики», – желанием вновь избранных депутатов Государственной Думы «провести некую ревизию» этой самой базы. Ревизия пошла в довольно специфическом русле. Адвокат Михаил Кузнецов предложил Комитету поставить «наболевший вопрос о русском народе»: «Если Комитет по делам национальностей хочет заявить о себе по-хорошему, – заявил Кузнецов, – он должен пересмотреть отношение к русскому народу». Трофимов в ответ сообщил о том, что правительство сейчас вносит дополнения в действующую Концепцию национальной политики, а его Комитет «с учетом новых исторических и политических реалий» готовит законопроекты по актуальным проблемам государственной национальной политики, в том числе закон «О русском народе».

«Новые реалии» нам убедительно продемонстрировали и в Москве, и в Петербурге.

О сути поправок к Концепции национальной политики (равно как и ее самой) большинство граждан может только догадываться. Причем, чем внимательнее граждане следят за «новыми реалиями», тем мрачнее их догадки. Злопамятные пессимисты, например, никак не хотят выбросить из головы все те недвусмысленные сентенции, которые из года в год излагает лидер наших «патриотов» Дмитрий Рогозин. Еще в 1997 году на Конгрессе Русских Общин он заявлял: «Русская община в правительстве России нас не устроит. Наше дело – взять власть и сделать ее русской!» (Вспоминается аполитичный Довлатов: «Мы беседовали с классиком отечественной литературы – Пановой. «Конечно, – говорю, – я против антисемитизма. Но ключевые позиции в русском государстве должны занимать русские люди». – «Дорогой мой, – сказала Вера Федоровна, – то, что вы сказали, – это и есть антисемитизм. Ибо ключевые позиции в русском государстве должны занимать НОРМАЛЬНЫЕ люди!»)

Сегодня Рогозину нет никакой нужды брать власть – она сама его взяла и поставила во главе кремлевского проекта под названием «блок «Родина».

Кстати, в том же его выступлении-97 есть и рецепт новой экспроприации экспроприаторов: «Мы доберемся до всех, кто сбежит за границу. Будущая власть будет упрямо и последовательно возвращать национальное достояние. В разборках со сбежавшими или попрятавшимися казнокрадами и мздоимцами всплывут многие фамилии, широко известные сейчас по демократической прессе. А разборки эти будут жестокими. Придут к бывшему «нашему» там на Западе, окинут взглядом хоромы и скажут тихо, но проникновенно, прикручивая глушак к стволу: «Возвращать будешь или завещать?»

Интересная может сложиться концепция государственной национальной политики. С учетом новых исторических и политических реалий.

Питерские же реалии таковы: только за последний год в нашем городе зафиксировано более десятка серьезных преступлений с участием скинхедов, в ряде случаев повлекших человеческие жертвы. Последнее гневно осудили руководители Петербурга, назвав «самым страшным преступлением на национальной почве». Я не думаю, что для родителей другой таджикской девочки – шести лет, убитой скинхедами у платформы «Дачное» 21 сентября 2003 года, – гибель их ребенка стала «не самым страшным преступлением». Просто тогда в разгаре была кампания по выборам губернатора Санкт-Петербурга. И ни один – ни один! – петербургский политик этого преступления не заметил. Сегодня, когда Валентину Матвиенко уже не занимают предвыборные битвы, она смогла обратить внимание на новую человеческую трагедию: обозвала убийц «малолетними подонками» и приказала «достать их из-под земли». Да полноте, что они – гномы, что ли? Их нет нужды искать под землей! Они вполне организованно топчут ее поверхность своими коваными ботинками. А заявления первых лиц государства, призывающих к очередным зачисткам, делают их шаг только увереннее.

Виновные в убийстве Хуршелы Султановой пока не выявлены. Однако это не мешает милицейским чиновникам делать заявления о том, что «скинхеды к преступлению, скорее всего, не причастны». Начальник пресс-службы ГУВД Петербурга и Ленинградской области Павел Раевский в интервью Интерфаксу выказал удивление тем, что нападавшие зарезали маленькую девочку, а ее отца, взрослого мужчину, почему-то не добили до смерти: «Это совершенно не стиль экстремистских группировок», – резюмирует Раевский. Похоже, 21 сентября и наша доблестная милиция больше была озабочена обеспечением губернаторской предвыборной кампании – поимкой хулиганов, расклеивавших по городу карикатуры на Валентину Ивановну, и злостных распространителей воздушных шариков с неВаляшками. Вот, видно, и не заметили, что и тогда скинхеды тоже почему-то не прикончили, а лишь покалечили взрослого – беженку из Таджикистана, – а добили «только» находившегося с ней ребенка.

Так что стиль вполне выдержан.

Девочку Хуршелу увезут отсюда. Увезут из холодной северной столицы России домой, в Таджикистан, хоронить.

Наверное, ее семья сюда больше не вернется. Они все уедут. А мы останемся здесь с теми выродками, которые по-своему воплощают в жизнь Концепцию новой российской национальной политики.

Татьяна ЛИХАНОВА