ЗАБЫТЫЙ ВЛАСТЬЮ НАРОД

Весть о кончине палестинского лидера затмила все новости, и гибель собственных граждан в Туве оказалась настолько незначимой, что руководство страны не выразило соболезнований. Есть основания полагать, что когда ведомственный «разбор полетов» завершится, погорельцы с Паротурбинной своими проблемами начнут вызывать досаду, закономерно сменяющую сочувствие. Поэтому уже сейчас стоит задуматься над нюансами возмещения ущерба. Опыт Беслана показывает, что на этапе выплаты компенсаций начинается то, от чего, как ни кощунственно, значительно легче быть покойником, чем оказаться живым: объявляются бросившие детей отцы, в которых внезапно просыпаются «родительские» чувства; «дальние родственники», которых до этого никогда никто не видел...

На следующий же день в эвакопункт на регистрацию стали подходить владельцы комнат, записывая себя в пострадавшие и представляясь родственниками тех, кто там жил. От непосредственных жертв этих людей отличало наличие целехоньких паспортов и приличной одежды. Юридически, конечно же, понесли убытки они. Но те, кто потерял там не только личное имущество, но и родных, свое здоровье, тоже (не по закону, а по совести) имеют право на равноценное возмещение. И не только деньгами, но и предоставлением жилья. Если обещанные Госдумой 86 млн. руб. компенсации (из которых 54 млн. планируется отвести под строительство) действительно дойдут в указанных объемах и по назначению, вполне можно, никого не обижая, распределить их между всеми пострадавшими.

Можно считать чудом, что не вспыхнули все шесть общежитий. Версия о теракте, появившаяся вместе со столичным чиновником, была вежливо озвучена, хотя все, кто имеет мало-мальское представление о местных реалиях, понимают, что у любого ЧП в республике есть свои, исконные корни, причины, ход и следствие. Вынужденная социальная миграция населения туда, где выше возможность выжить, вызывает те же проблемы перенаселения, с которыми мегаполисы вроде Москвы справляются с помощью таких незаконных актов, как «регистрация».

Тува не подхватила, как Красноярск и Новосибирск, эпидемию регистраций и не идет на сегрегацию собственного населения по признаку «кто из какого района, тот пусть там и живет». В итоге де-факто городского населения в «аграрной», как принято классифицировать, республике оказывается больше, чем сельчан. Неудивительно, что и в 42 комнатах общежития оказалось втрое больше жильцов, чем позволяли санитарные нормы.

Обитатели общежитий, как ни удивительно – наиболее мобильная, трудоспособная и активная часть населения. Это, как правило, выходцы из районов республики, не пожелавшие сидеть в вымирающих селах сложа руки в ожидании пособий. В результате расспросов я убедилась, что почти в каждой квартире были работающие члены семьи и обязательно – дети.

В общежитиях оказываются не бездельники, копящие долги перед энергетиками (не вина этих людей, что заработанного едва хватает на продукты и оплату арендной платы), не деградировавшие пьяницы, – они живут и работают ради своих детей, будущее которых после получения образования в городе кажется им более удачливым. Единственные сожаления, которые мне довелось слышать в эвакопункте при детсаде – вздохи женщин: «Мы то что, – дети вот в школу не ходят, их бы быстрее одеть, чтобы занятия не пропускали».

Самым трудным было получить ответ на вопрос, сколько же среди погибших детей. «Мы таких сведений никому не передаем, чтобы не будоражить народ», – объясняют члены комиссии. Как выясняется, половина сгоревших заживо – дети.

Никакое наказание никакого ведомства, чиновника или виновного жильца общежития не вернет к жизни погибших. Но обмануть судьбу – в человеческих силах. Общежитие (временное жилище, рассчитанное для массового проживания на период учебы и сезонной работы), в которых наши сограждане рождаются, живут тремя поколениями и умирают (иногда до срока) должно быть заменено нормальным жильем.

Как радикально предложил депутат Сафрин – снести бульдозером все общежития и построить дома: «Глава республики обещал перед последними выборами, что снесет все общежития и предоставит людям нормальное жилье. Надо держать обещания. Пока будут общежития, будут пожары и бедствия. Ведь все они – в аварийном состоянии. Люди не должны жить в таких халупах в таком количестве. Миллионы, которые выбрасываются ежегодно на долгострой и ненужные разворовываемые объекты, надо пустить на ввод жилья. Или перестроить общежития под нормальные малосемейки, в каждой из которых будет конкретный хозяин, следящий за порядком, с которого можно спросить».

Да, ремонт в сгоревшем общежитии этим летом был проведен – жильцы подтвердили, что коридоры покрасили. Что касается комнат – только за свой счет. Ведомственная подчиненность бывшего общежития – дело запутанное и темное. С 2003 года здание перешло под ведомство ПРЭП «Жилье», где оформлялись документы по регистрации и расчеты за коммунальные услуги. Финал взаимоотношений печален: долг обернулся гибелью более полусотни людей. Те расходы, которые сейчас несет государство по ликвидации последствий пожара, можно было бы использовать, не допуская трагедии, обеспечив людей работой, жильем, гарантируя социальные перспективы, а не на замкнутый круг проблем.

Саяна Монгуш