ДЕЖА ВЮ ПО-ТУВИНСКИ

Оказавшись в Кызыле по случаю путешествия на автомобиле, я долгое время не мог избавиться от чувства, что все наблюдаемое – уже виденное ранее. Французы это называют «дежа вю». Ощущение знакомого, ранее слышанного и читанного было настолько острым, что даже запахи заставляли шевелить мозг в напряженном поиске ответа на вопрос, почему мне все это знакомо?

Я в Туве впервые и как ни старался определиться во времени и пространстве – все напрасно. Память не сдавалась. Стояла насмерть, не отвечая на заданные вопросы. Прозрение наступило на третий день, когда я притормозил на улице Бухтуева, залюбовавшись видом вдали. Переведя взор с покрытых зеленью холмов, на то, что простиралось предо мной, я чуть не вскрикнул от озарения: ну вот же оно! Как не сообразил сразу?!!! На поверхности лежит. Болото. Сознание прояснилось. Болото подсказало единственно правильный ответ. Бегущей строкой поплыло в голове:

«...остановитесь полюбоваться видом: на ней находится лужа, удивительная лужа! Единственная, какую только вам удавалось когда-то видеть! Она занимает почти всю площадь. Прекрасная лужа! Дома и домики, которые издали можно принять за копны сена, обступивши вокруг, дивятся красоте ее».

Да это же сам Гоголь Николай Васильевич! Правда, говорил он так о луже в центре Миргорода – города, где жили заклятые друзья Иван Иванович и Иван Никифорович. Или Гоголь обладал даром провидения и, исходя из него, писал, так сказать с натуры?

Рассуждал я недолго. Машину резко подбросило на очередном ухабе и сразу всплыла бессмертная формулировка, характеризующая две наши беды – «дураки и дороги» – сказанная Михал Евграфовичем Салтыковым-Щедриным. Так он что тоже, того – провидец? Знал полтора века назад, кто встанет у руля Кызыла и Тувы, и какие ягодки буду пожинать водители на улицах не только Кызыла, но всей республики?

А мысли бежали дальше. Вспомнились Ильф и Петров. Они тоже образы своих героев в «12 стульях» брали не с потолка. Вот скажите мне прямо, кто мог стать прототипом «голубого воришки» Альхена?:

«...завхоз 2-го дома Старсобеса был застенчивый ворюга. Все существо его протестовало против краж, но не красть он не мог. Он крал, и ему было стыдно. Крал он постоянно, постоянно стыдился, и поэтому его хорошие бритые щечки всегда горели румянцем смущения, стыдливости и конфуза».

Узнали? Думаю, что – да. С одной оговоркой. Со стыдливостью тут явный перебор. Не знает тувинский прототип ильфипетровского героя такого понятия. Не доступно оно его разумению, когда дело заходит о собственном кармане.

Но на то и существует авторская фантазия, чтобы в чем-то немного преувеличить. Хотя, возможно имелось в виду поведение кормчего Тувы в присутствии полпреда президента России в Сибирском ФО. Тогда вообще все точки над «i» на своем месте.

В завершение всего того, что попытался рассказать, как финальная точка, брошенное однажды г-ном Ооржаком в адрес неугодных депутатов, навечно вошедшее в анналы Тувы – «Победа будет за нами!». Тут уж перед глазами всплыл такой ряд из героических будней страны в годы лихолетья, такие маститые авторы замелькали в памяти, такие персонажи безмолвно обступили со всех сторон, что «дежа вю» сразу пропало, рассеялось легким облачком в голубом небосводе...

К чему я это все?

Господа литераторы всех уровней и мастей, мучающиеся в поисках тем и персонажей! И в первую очередь, люди с острым пером. Тува для вас при нынешнем руководстве – неиссякаемый кладезь творчества! Приезжайте, поживите здесь недолго, и вашим рукописям потомки будут наверняка долго завидовать!

Но торопитесь. В Туве скоро выборы. До 8 октября осталось всего ничего. А тувинский народ, он хотя и доверчив и наивен, как ребенок, но, судя по всему, его доверчивости и наивности может наступить предел. Не хотелось бы, чтобы, послушавшись моего совета, вы приехали сюда после выборов и остались, как говорится, у разбитого корыта. Карикатурные руководители республики могут скоро кануть в лету, а новых таких не сыскать и вовек. Время жуликоватых алчных клоунов в России безвозвратно проходит. А писать такие портреты лучше с натуры.

До встречи.

Путешественник В. Ветров