Жалкая доля чиновника

Положение чиновника в сегодняшней России, если он не входит в ближний круг или в число государевых опричников, похоже на положение завхоза. Как ни крути, работа эта тухлая. Если ты не воруешь, значит дурак: ведь получается, что ты ни на что большее не способен. Ты не стал художником или дизайнером, музыкантом или писателем. Ты простой Акакий Акакич, с окладом, согласно штатному расписанию.

Но и воровать унизительно, потому что сколько ни укради и как ни встраивайся в систему, ситуация может измениться, и тогда работать тебе в Мордовии «валяльщицей пятого разряда» по 138 рублей за смену, пока не вернешь Родине все, что украл.

Чиновник из Новосибирской области, покушавшийся на взятку в 10 миллионов, получил штраф 500 миллионов, то есть, успешно работая «валяльщицей», он рассчитается с Родиной через какую-нибудь тысячу лет.

Двенадцать тысяч лун за одну луну когда-то, не слишком ли это много? Трудно сказать. Если сравнивать с судьбой Сердюкова и Васильевой, то вроде многовато. А с другой стороны – в самый раз: мы же против жуликов и воров, а с ними только так.

Государство присвоило себе еще один общественный тренд, как обычно, подменив суть.

Перерождение авторитарного режима в тоталитарный – это не только контроль за половой жизнью граждан и поиск врагов. Ограниченность ресурсов приводит к усилению террора внутри вида, а на место успевших наворовать, но ставших для системы бесполезными, тут же приходят другие, с горящими глазами, готовые на все, как комсомольцы 30-х.

Мне всегда было интересно: что чувствовал Ежов, когда работал наркомом внутренних дел после расстрелянного Ягоды? Смешно ли ему было, когда при обыске у Ягоды нашли резиновый член? О чем думал Берия, когда Ежов давал показания по поводу своих гомосексуальных связей с иностранной разведкой? Как известно, в итоге расстреляны были все трое.

Борьба с коррупцией в данном случае преследует две простые цели. Личное обогащение тех, у кого есть реальная власть, за счет тех, кто стал бесполезен, и демонстрация народу результатов борьбы с коррупционерами. Это вам не жалкие статейки «таких же жуликов» на «Роспиле».

В 30-х имущество расстрелянных конфисковывалось официально; сейчас работают другими инструментами, но с тем же результатом.

А для общества чиновники сегодня заменили карикатурных бюрократов из советского журнала «Крокодил». Они жалкие.

Вот, к примеру, Дмитрий Анатольевич, который теперь похож на мышь Соню, дремавшую между Болванщиком и Алисой в «Безумном чаепитии». Его не запихивают в чайник и не отбирают у него айфон для селфи, просто потому что он прикольный.

Ритуально помочиться на чиновника теперь могут все – от Потупчик и Соловьева до Навального и Пархоменко. И, конечно, все поклонники разнообразных теорий малых дел и эволюционной самоутилизации, потому что абстрактный чиновник как объект для выражения недовольства масс гораздо безопасней реального Путина и его чеченских друзей.

Мы вступили в веселую пору людоедства, когда менты активно охотятся на жирненьких чиновников и коммерсантов, связанных с чиновниками. На очереди наймиты Запада с их квартирами в центре Москвы.

Здесь нет ничего личного, даже никакой политики; это просто пищевая цепочка, и теперь она выглядит так.

А народ будет подкладывать поленца в костры инквизиции, потому что народ традиционно ниже всяких рисков. Это его привилегия в таком обществе. Он должен быть весел, бояться начальства и поменьше болтать. Да и некогда ему болтать – впереди столько дел. Теперь он с Путиным против чиновников и прочей мерзости.

Плечом к плечу. В этом вечном союзе галантерейщика и Кардинала.

Антон Голованов
«Открытая Россия»