В очаге противостояния

История создания «Тува-онлайн»

Политический навигатор по Туве (Воспоминания о нулевых годах) Наброски к главе «Тува-онлайн»

«Надо сделать новостной сайт о Туве, ему не будет цены через несколько лет, представьте, какой ценной будет эта информация. Просто супер! Это же вклад, он будет стоить денег!» – говорила Дина Оюн с весны 2001 года. Вероятно не только мне. Но поскольку в «Хурал» (парламент Тувы) к ней чаще всех забредала я, имеющая свободное время, находясь в декретном отпуске, то выслушивать и разделять эти идеи кроме меня и Наны Салчак, работавшей там же, было некому. Техническую сторону вопроса решал Олег Оюн, в его подчинении находился первый в Туве сервер, появившийся в «Тывасвязи» и Олег в те годы был самым продвинутым интернет-боссом. Бесконечная болтовня приняла реальные очертания только к осени 2001 года.

Дина уже собиралась уезжать на учебу в Дипакадемию МГИМО, получив в последний день сдачи документов направление, подписанное президентом Тувы Шериг-оолом Ооржаком. Получить его было непросто, бодание тувинского парламента и правительства началось еще в те годы: Хурал возглавлял Шолбан Кара-оол, а правительство Ш.Д. Ооржака считало его потенциальным претендентом на первый пост, поэтому разделение двух ветвей власти на два враждующих лагеря «Белый дом» и «Желтый дом», сложилось еще десять лет назад. Дина была приглашена спикером Шолбаном Кара-оолом в 2000 году на работу в парламент из ГТРК «Тыва», где вела авторскую передачу «Плюс-минус». Тогда у нее были живые, яркие сюжеты, впрочем, как и все остальные передачи регионального и федерального каналов, еще сохранявших вольный дух 90-х.

Возглавив информационное управление Хурала, она ввела практику приглашения СМИ на заседания парламента, прикармливания корреспондентов грамотами и маленькими призами от парламента, в общем, это была грамотная политика формирования карманных журналистов, что уже внедрялось в политике и на федеральном уровне. Тува просто уловила тренд. Но, освещение бюджетных баталий в парламенте все же не было тогда столь ангажированным, журналисты негосударственных СМИ, еще сохраняли способность (или им дозволялось иметь?) свою гражданскую позицию. Цензура сверху, как из парламента, так и из кабинета главредов, не была столь тотальной, как в последующие годы. И читатели с нетерпением ждали выхода газет, чтобы прочитать о тех или иных эксцессах между депутатами и представителями правительства во время сессионных заседаний Хурала.

С приходом популярного тележурналиста в штат аппарата парламента, чопорное существование депутатов оживилось, затевались какие-то вечера, выволакивалось пианино, пелись песни, в общем, народ и его избранники вдруг оказались перед необходимостью представать без галстуков и в то же время сохранять лицо. Было ли это больше, чем развлечение для депутатов, не первый срок усердно протиравших мягкие места в служебных креслах, сложно судить. По крайней мере, именно тогда в парламент приглашались «на чашку чая с депутатами» стратегически важные партнеры – будущий электорат: ветераны, общественные активисты, члены всевозможных «Союзов». И из этих всеми забытых людей, благодарных за то, что теперь с ними считаются, формировались надежные члены избиркомов, потенциальные агитаторы будущих выборов.

Правительство Тувы тоже принимало контрмеры: там десятилетиями награждали и отмечали только «своих»: активистов, общественников, журналистов. Чтобы заручиться голосами избирателей впрочем, возможностей у правительства было больше: подкуп. Осуждать один крошечный регион в подлогах и прочих классических выборных махинациях несправедливо: в Туве лишь копировалось все то, что происходило на федеральном уровне. Вместе с дорогостоящими столичными политтехнологами в Туву приходил и новый опыт. Вброс бюллетеней, подсчет голосов в свою пользу – использовались всеми сторонами, на всех выборах, начиная со скандальных выборов мэра Кызыла еще со времен Александра Кашина. Активность этот процесс махинаций приобрел только к концу правления Ельцина и вовсю расцвел в последнее десятилетие, развратив и без того утративший в советское время всякие нравственные основы народ, хорошо научившийся пить, обманывать и воровать.

В сложившихся обстоятельствах окопной войны тувинского парламента и правительства, получить сотруднику Хурала направление на учебу, подписанное президентом республики было абсолютно безнадежной затеей. Но, в последний день приема документов, Дина пришла с подписанной Шериг-оолом Ооржаком бумагой и с этого момента, появление информационного сайта «Тува-онлайн» тоже стало делом нескольких дней. Как «телевизионщик» Дина знала, как быстро остывает народная любовь, и вероятно ей это отлучение от эфира и угасание внимания к себе было нелегко пережить: не появляешься в ящике, и через пару месяцев тебя уже не узнают на улице – жаловались мне коллеги, работавшие на ТВ. Поэтому, даже уехав из Тувы, напоминать о себе, заставлять считаться с собой – для нее было, как я думаю, не менее важной задачей, чем вооружиться на будущее архивом «Тува-онлайн», в виде капиталовложения. Алла Донгур-оол рассказала мне через много лет, что ту самую подпись главы республики Дина Оюн получила благодаря ей. Наверное, иначе и не могло быть, в здание правительства «хуральским» было не попасть. А Алла Допчаевна, которой Дина мило улыбалась, за глаза называя «опасной женщиной», свободно заходила и в парламент, и в правительство, хотя ни в одном из них не работала.

Помню, как однажды летом, нас с Диной, уже как представителей СМИ «Тува-онлайн», пытались выставить из Белого дома. Приехала сенатор Нарусова и была созвана пресс-конференция. «Давай нагло пойдем, не посмеют выставить, если что, я пойду к Брокерту, у нас хорошие отношения, он поможет», – сказала Дина, и мы, помахав журналистскими корочками милиционерам, прошли в зал заседаний на втором этаже.

Саяна Монгуш – сегодня она работает в пресс-службе пенсионного Фонда, увидев нас, изменилась в лице и попыталась усилением голоса заставить нас покинуть зал. Она преподавала русский язык в пединституте, и я даже училась у нее. Однажды, в парламенте, где я уже работала пресс-секретарем, ко мне подошла ее мама, ветеран журналистики с тем, что все путают ее дочь со мной. «Как ты сюда попала? Моя дочь тоже может работать в пресс-службе», – почему-то с раздражением выговаривала мне женщина и вскоре Саяна Адар-ооловна Монгуш, оставив работу на радио в ГТРК «Тыва», возглавила информационное управление Канцелярии правительства РТ.

С переходом на госслужбу она сильно изменилась. Уже не здоровалась, поддерживая негласную корпоративную этику «военного времени» между правительством и парламентом. И на пресс-конференции сенатора стала объявлять, чтобы не приглашенные на мероприятие покинули зал, иначе их выведут. Я громко произнесла: «Это будет весело. Попробуйте» и вцепилась в края стула. Дина залилась румянцем и выскочила искать защиты у вице-премьера Александра Брокерта.

Ребята из пресс-службы Шолбан Биче-оол и тележурналист Мерген Ондар походили вокруг меня примеривающимися шагами и оставили в покое, потому что Нарусова уже вошла в зал и наша потасовка явно была бы лишней. Надо сказать, что сегодня у нас нормальные отношения и с Мергеном, и с Шолбаном, они просто выполняли свою работу, а уйдя с госслужбы, снова стали нормальными людьми. Но не со всеми происходит такое выздоровление. Как фантомные боли от давно ампутированных конечностей, у некоторых людей сохраняются сладостные воспоминания о былых постах. Не способные после окончания одной главы жизни, перейти к другой и принять ситуацию, где ты уже не начальник, а я не дурак, они продолжают диалог с миром в приятной им тональности. И я вижу как многие из знакомых, вдруг вскарабкавшись по карьерной лестнице, забывают, что спуск вниз обязательно будет, без этого не может быть и подъема.

Мне было необходимо присутствовать на той пресс-конференции, потому что под официальной легендой «Культурные связи Тува-Петербург» мы небольшой группой почти сообщников единомышленников готовили нужные процедуры и мероприятия «с человеческим лицом», помимо того официоза, который был на поверхности, во всяких соглашениях подписанных г-ой Нарусовой. Об этой истории отдельно.

А «Тува-онлайн» был готов к запуску. Решили опубликовать первую новость в день республики. 15 августа еще был и Днем археолога, поэтому новость была об археологах и завершении ими полевого сезона. Недавно я проверяла ленту и обнаружила, что Дина перелопатила весь массив, удалив эти первые, может быть корявые, «не форматные» новости. Удален раздел «О нас», где мы с ее же подачи, рассказывали, зачем и для кого создавался «Тува-Онлайн». Сначала, где-то в середине 2000-х она удалила из этой рубрики все, связанное с Наной Салчак, затем, когда я написала ей, что подобные переписывания истории выглядят очень нечестно, убрала всю рубрику.

Когда сайт еще только создавался, мы пробовали разные варианты оформления. Понимание Тувы и отражение ее у Дины было на уровне каких-то символов: «Ну, давайте что-нибудь такое, национальное, ну, узор какой-нибудь», – выжидающе смотрела она на нас троих. Я нашла у нее же в кабинете, среди груды макулатуры, оставленной депутатом Бичелдеем, перешедшим в Госдуму, желтый плотный свиток, выброшенный за ненадобностью. Это была «Алмазная Сутра» с дарственной надписью. Только сейчас я понимаю, какой это был драгоценный дар, и какой это был по тувинским обычаям «хугбай» греховный поступок – выбрасывать священный текст, который депутату преподнесли буддистские монахи. Я, советская атеистка, вытащила из Сутры один лист, с изображением Колеса дхармы и узором и предложила в качестве оформления. Этот вариант не прошел и сейчас на мне последствий «хугбай чорук» не меньше, чем на тогдашнем депутате Каадыр-ооле Бичелдее, потому что я не помню, куда я дела этот лист из священного текста и куда вообще делась выброшенная депутатом «Алмазная Сутра».

В конце-концов, Олег Оюн придумал что-то графически несложное. Дине тогда особенно нравилось парное сочетание «Олег Оюн, Дина Оюн», она вообще была падка на громкие, пустые и звонкие сочетания. Недавно мне призналась одна коллега, что для нее все журналисты суть одно любимое ими словечко, выражающее человека. Для кого-то это слова «паразиты», одна тележурналистка любой переход в кадре ли, в эфире ли, сопровождает коронным: «А тем временем+» Это незаметно для нее самой повторяется столь часто, что вызывает у зрителей сначала смех, затем раздражение. Дина Оюн у коллеги ассоциируется с бесконечным повтором слова «знаковый». «Она что, других слов не знает? У нее всегда все знаковое: и люди и события, и неживые объекты, и процессы. Скулы самой не сводит»?

«Тува-онлайн» зажил своей жизнью, Дина готовилась к отъезду. Поддерживать существование сайта ежедневными обновлениями должны были мы с Наной. Но что значит должны? Никто никому ничем не был обязан. Никто не получал денег. Это была творческая затея, и она нас с Наной не напрягала. У правительства в то время уже был свой сайт, первый информационный сайт в Туве появился у правительства, поэтому неточно называть «Тува-онлайн» самым первым.

Уехав в Москву, Дина вдруг отправила нам сообщение, что придется регистрировать сайт как СМИ и у него должен быть главный редактор, она назначила себя сама главредом, потому что однажды уже имела печальный опыт коллективного творчества. «Надежда Антуфьева, вместе с которой мы придумали и делали газету «Центр Азии», когда я уехала в командировку, зарегистрировала ее на себя одну и так я осталась ни с чем, хотя мы начинали вместе и вкладывались в нее вместе. Я не хочу повторения. Все-таки согласитесь, это я придумала название и подала идею», – аргументировала Дина. Мы не возражали.

Никакой карьеры с помощью «Тува-онлайн», инвестиций в нее и дивидендов мы с Наной не ожидали. Дина первоначально зарегистрировала сайт по адресу Вили Емельяновны Хаславской (автора проекта реставрации Устуу-Хурээ) в Москве, на Рублевском шоссе. Это выглядело солидно. Что касается искусства пускать пыль в глаза, создать имидж солидности и заговаривать нужных людей, Дина владела им виртуозно. Это было даже гипнотически. Таким образом, нам удалось провести презентацию «Тува-онлайн» в Москве в Доме журналистов, улететь туда бесплатно небольшой группой и даже вывезти кучу спонсорских продуктов, тувинскую водку, баранину, книги и оформителя сцены художника Юру Ахпашева. На деловых людей магически действовало, видимо, сочетание «информационное агентство» и убедительные модуляции Дининого, хорошо поставленного голоса тележурналиста умеющего манипулировать чужой волей.

Я не догадывалась тогда, как важно было для Дины сохранять вес и статус среди московской тувинской номенклатуры, приглашенной на мероприятие. В ее расчеты не входило, чтобы на сцене рядом с нею при упоминании «Тува-онлайн» появлялся еще кто-то, я без сожалений простояла весь вечер у плиты ресторана Домжура, варя баранину и «хан» для банкета, а Нана простояла за прилавком.

Спонсировал тувинские книги магазин «Мир новостей» находящийся в подвале Дома печати, не знаю, благодарила ли этих добрых женщин Дина потом, но они оказали существенную помощь. Альбомы с рисунками Нади Рушевой вручались гостям, остальное продавалось.

Фактически за громким сочетанием «Информационное Агентство» никого, кроме Дины и не было. И до сих пор нет. Она никого не потерпит рядом с собой. Это почти болезненные амбиции, корни которых в детстве. Какие-то там были проблемы с самоутверждением. Одна ее знакомая, на вопрос, почему она так резко заявляет, что у нее рвотный рефлекс при имени Дины, поделилась своим опытом общения. В качестве переводчиц, они работали с группой иностранцев, на прощальной вечеринке девушка села за пианино. Подошедшая к ней Дина, неожиданно схватила ее за щеку и, потянув из стороны в сторону, покровительственно произнесла: «А ты, милочка, оказывается, не такая дурочка. Я была о тебе другого мнения».

Она хотела блистать во всем: петь и играть «за роялем», но не знала нот, имела проблемы с музыкальным слухом, не знала тувинского, но с напряженным лицом что-то всегда писала в блокнот, следуя на «встречи премьера с народом». Если не получается, можно хотя бы притвориться, что работаешь. «Мы вернулись из тайги после поездки с шаманами, а потом мне позвонил родственник, работавший в тогдашнем КГБ, и спросил, где и с кем я была. У него на работе смотрели и обсуждали снимки тех, кто был с иностранцами. Я сказала, что кроме гостей и шаманов были только мы с Диной и фотографировали сами. Он посоветовал в будущем держаться от нее подальше», – объяснила она причину своего охлаждения к приятельнице.

Нана, уйдя с работы в парламенте, перестала писать и Дина хладнокровно вычеркнула ее, как отработанный материал, я сидела в парламенте и от бесконечных нападок спикера Василия Оюна, пытающегося меня уволить, спасало только то, что я все хуральские новости дублировала на «Тува-онлайн». Спасибо за эту подсказку моему непосредственному тогда начальнику Владимиру Александровичу Кочергину. Он не был сволочью, как остальные начальники из аппарата. Зная мое шаткое положение «чужой» он не прикладывал дополнительных усилий к тому, чтобы меня выперли на улицу, хотя такие задания новым спикером Оюном ему давались. Не то, чтобы он был таким уж гуманистом и демократом, он просто был порядочным человеком и понимал, что с пятью детьми я не найду работу. После очередного неудачного увольнения и предписания Трудовой инспекции не трогать работника, он велел мне сидеть тихо, не попадаться на глаза Оюну и пересадил меня в библиотеку. Мы там работали с библиотекарем по очереди, за одним столом и единственным компьютером. Пока не пришел в Хурал помощник спикера Сергей Конвиз и довел не осуществленное Кочергиным желание Оюна до логического конца. Этот дядька точно не был никаким «гуманистом». Хотя и без меня битье баклуш во многих кабинетах Хурала успешно продолжалось, но это были «свои» люди, им было можно. О тувинском парламенте будет отдельная глава.

«Тува-онлайн» я исправно заполняла новостями все годы, пока Дина была в Москве. Но у нее был тонкий нюх и, уловив, что страна резко сворачивает вправо и далеко в сторону от того, куда она двигалась с 90-х, Дина стала все чаще одергивать и пытаться исправлять мои тексты. Например, прочитав в Москве (я сидела в Туве и опережала ее цензорский зуд), что я поставила новость о вылазке скинхедов, она тут же писала мне: «В мире столько интересного и приятного. Зачем нужны новости о скинхедах?» Через пару недель нацисты в Москве убили студентку Чечек Юмбуу. А когда в декабре 2007-го в Питере я сама столкнулась с ними, первым, кто мне позвонил, была Дина. Она прочитала в других информагентствах о происшествии и поспешила перепроверить. За годы сидения в Москве и плагиата чужих новостей, она наловчилась хватать исходящие не из Тувы сообщения и перелицовывать их как собственные, оригинальные новости «Тува-онлайн». Таким образом, выйдя вдруг на сообщение обо мне, она позвонила, хотя мы уже не общались к тому времени.

Федеральщики, которых тоже заинтересовала история, стали звонить следом и переспрашивать. Оказалось, что в Туве, в газете «Плюс информ» с которой я сотрудничала и в правительстве Дина, как главный очевидец, на расспросы обо мне отвечали, что «фашистов у нас в стране нет, а она может, и соврала». Кроме них и самих фашистов, обвинявших меня во вранье, единственным тувинцем, кому пришла в голову интерпретация: «Зачем журналистка каталась в час ночи в метро с кавказским любовником», – был невменяемый поэт Игорь Иргит. Без комментариев. До суда данное дело дошло только сейчас, в феврале 2011 года. Из 9 потерпевших на суде живых было только двое: я и выживший после ножевых ранений петербуржец Бренер.

Дина попыталась удалить сообщение о попытках замести следы по уголовному делу Роберта Коже, в котором убийцами оказались сыновья и родственники судей Верховного суда республики. «У меня в Кызыле есть мама, и я сама тоже хочу жить», – написала она мне причину удаления. Я снова залила новость, подготовленную не мной, а газетой «Риск информ» с объяснением, что если молчать о таких преступлениях, то ей и ее маме, как и всему населению Тувы придется просто не ходить по улицам от страха. К концу своего пребывания в Москве, Дина отправила мне сообщение, что вводит прямую цензуру, и я могу отправлять новости только ей, без права заливать их на сайт напрямую. Объяснялось это тем, что «слишком много ошибок». Умудрившись в слове «Талмуд» сделать три ошибки (и раздать свой вариант «толмут» кабинету министров в справке о стратегии экономического развития Тувы) Дина, тем не менее, под предлогом борьбы со мной за грамотность, закрыла доступ к сайту, единовластно став его редактором, корректором, корреспондентом.

Олег Оюн, к тому времени уже давно ушел из «Тывасвязи» и журналист Александр Папын стал дизайнером сайта. Саша работал в Москве, им с Диной было удобно пересекаться. Когда я попросила у него помощи в определении IP адреса угроз, высланных мне на «Тува-онлайн» летом 2004-го кажется года, он трусливо отказался. «Ты сама виновата. Смотри, что пишешь», – ответил этот человек. Он намекал, что незачем критиковать правительство и, если написанное обо мне «с этой тварью скоро будет покончено» воплотится, то виновата во всем буду я сама. Пока правительство бодалось с парламентом, в помощь правительству при поддержке его пресс-службы был создан политизированный сайт «Tyvanet». Угроза прибыла оттуда. Там своя онлайн-тусовка, как раз из тех, про кого я писала: времена изменились, а у людей до сих пор фантомные боли.

Сейчас я понимаю, что Дина не случайно ввела цензуру, в 2006 году она выиграла грант для «Тува-онлайн» «Комиссии по поддержке демократии» при посольстве США в России. Вряд ли ей дали грант, не представь она все те, острые материалы которые я ставила вопреки ее цензуре. Проведя в Туве семинар, с выездом в районы, она благополучно отчиталась перед американцами о «поддержке демократии». Поскольку вся информация о грантах открытая, надо как-нибудь прочитать ее отчет об освоении средств, вряд ли грант выдается одному лицу, это была поддержка Информагентства. Московская жизнь требовала расходов, и Дина зарабатывала чем могла.

Когда Шолбан Кара-оол весной 2007 года сел за стол переговоров с Василием Оюном в знак совместных антиправительственных действий, я решила поставить эту новость на сайт. Бывший спикер Шолбан Кара-оол, проработавший вице-премьером, и бывший вице-премьер, проработавший спикером парламента, Василий Оюн оставались политическими неприятелями, но перед угрозой переназначения действующего главы правительства, на какое-то время решили забыть о взаимных претензиях и объединить усилия, чтобы создать независимый от Белого дома депутатский корпус. «Пусть Кара-оол заплатит 2000 рублей», – потребовала Дина. Мне пришлось извиняться и фактически вымогать деньги у человека, который несколько лет назад помог тележурналистке выйти из «ящика» и начать более серьезную карьеру (Та самая новость, стоимостью 2000 руб.). Но Дину не угнетали никакие воспоминания. Память у нее была еще короче, чем в поговорках. «Ой, а кто это был? Да??? Я не помню», – то и дело признавалась она, поздоровавшись с кем-то. Цензура вместо «спасибо», деньги с людей за упоминание в новостях – к журналистике Динины методы не имели никакого отношения, поэтому история вымогательства двух тысяч рублей с будущего премьера оказалась последней в моем сотрудничестве с «Тува-онлайн».

После окончания Дипакадемии МГИМО, так и не защитив ученую степень, финальное требование образования, полученного за счет бюджета республики, Дина вернулась в Туву. В роли советника главы правительства она довольно нахально стала навязывать «Тува-онлайн» в качестве единственного источника информации. Вдруг официальный правительственный сайт прирос рекламным баннером «Тува-онлайн», на нем появились такие же глупые звездочки, как и на «Тува-онлайн», показывающие степень восхищения читателями той или иной новостью. Гламуризация этим не ограничилась, новости стали дублироваться: все, что было на официальном сайте новостей правительства tuvagov.ru перекочевывало на «Тува-онлайн» под новыми заголовками и к возмущению пресс-службы получалось, что она трудится во благо и процветание личного издания советницы главы правительства.

Время от времени на «Тува-онлайн» появляется и платная реклама. Например, ОАО «Тываэнерго». Кабинет министров, Совет безопасности настолько глуп или не знает положения о собственном статусе, что позволяет вице-премьеру под собственным носом осуществлять незаконную предпринимательскую деятельность, связанную с извлечением прибыли. Главы министерств требуют от своих подчиненных, чтобы информация о деятельности ведомства обязательно появлялась на «Тува-онлайн». Динин расчет десятилетней давности оправдался и приносит дивиденды, частное издание пользуется гораздо большим спросом, чем официальные сайты государственных органов.

Но насмешка тут в том, что сама Дина Оюн, как вице-премьер по информации и «Электронному правительству», обязана добиваться того, чтобы повысить доверие к официальным источникам информации, к их качеству и эффективности, а получается наоборот. Почему? На этом рынке ей, конечно, не нужны другие игроки и соперники. Кто здесь кого победит в личном первенстве: Дина Оюн, вице-премьер, получающий государственную зарплату за поддержку государственных СМИ, одолеет Дину Оюн, предпринимательницу, имеющую частное издание, в котором она сама себе бухгалтер и редактор? Наличие единственного, частного информсайта, имеющего преференции, говорит только об одном: вице-премьер по информации успешно работает не на республику, а на себя. На «Тува-онлайн».

Конечно, никто не запрещает открывать другие новостные сайты, альтернативу существующему, но вряд ли кому-то в Туве сегодня это нужно. Необходимости в том, чтобы тратить время и деньги на общественные инициативы ни у кого пока нет. «Тува-онлайн» поддерживается за счет государственного ресурса, вице-премьер поддерживает его в рабочее время, за счет государственного трафика под предлогом того, что это самый посещаемый и авторитетный источник. На самом деле – это тот самый рак на безрыбье. Если убрать из архива «Тува-онлайн» все то, что мы писали с Наной Салчак за эти годы, реальное содержимое сайта облегчится на две трети. Собственных, оригинальных новостей там почти нет, цена перепечаткам и дубляжу – копейка.

Но преимущество «Тува-онлайн» пока только в наличии «гостевой», где посетители сайта пытаются найти хоть какие-то живые новости и мнения, кроме того ценность «Тува-онлайн» в том, что все остальные новостные ресурсы, его ровесники, выбрасывали при каждом новом дизайне весь архив. Поэтому данные прошедшего десятилетия действительно остались только здесь. Еще, конечно, это феномен, как одна женщина умудряется в течение 10 лет создавать иллюзию большой и серьезной работы, как бы большого штата, как бы целого информационного Агентства. Но надо похвалить и остальных самоотверженных представительниц нашего местного, крошечного медиа-бизнеса: газета «Центр Азии», присвоенный нынешним редактором плод бывшей дружбы двух журналисток, тоже обходится силами только владелицы, из-за бумажного вида приходится иметь небольшой штат, но де-факто, газету делает всего одна тетенька, «Эне созу» «Слово матери» – тоже газета одного автора, но ее уже закрывают распоряжениями вице-премьера по информации. Ставшая акулой в ведении бизнеса, младшая коллега, добравшись до власти, убирает 60-летнюю писательницу, потому что она из прошлого века. Непонятные вице-премьеру газеты на нечитаемом ею тувинском языке, не нужны. Требуется что-нибудь «знаковое».

По материалам интернет-публикации С. Монгуш в livejournal.com